Так или иначе, я обнаруживаю сразу несколько слабых мест, в которых можно пробиться к разуму мужчины. Более того — увлёкшись процессом, фактически проделываю дыру в его ментальной броне, получая возможность доступа к сознанию. Да, на это уходит больше одиннадцати часов моего субъективного времени, но зато результат налицо — при необходимости, я одним ударом могу обрушить его защиту. Или банально убить Джексона. А заодно получаю бесценный опыт по преодолению местных ментальных артефактов.

Когда подъезжаем к дому Фосли, понимаю, что глава семейства может и тупой, но достаточно хваткий. Роскошный особняк на четыре этажа, который точно больше моего по площади. Как бы не в два раза.

Обнесён сплошной бетонной стеной с массой датчиков. А ворота без всяких решёток — по сути, это такая же стена, только из металла и мобильная.

Выглядит, как идеальное место для ловушки, так что я машинально сканирую окружающее пространство. Не обнаружив ничего опасного или примечательного, слегка расслабляюсь.

Единственное, что напрягает — я не ощущаю ни единого человека внутри постройки. Но стоит прощупать дом силой, как расклад становится более понятным. Особняк тоже прикрыт артефактами. Скорее всего универсальными, а не специализированными — мне даже не приходится напрягаться, чтобы пройти сквозь создаваемый ими барьер. Но вот телохранитель наверняка считает своё родовое гнездо полностью защищённым.

Шагая мимо бассейна к ступеням, что ведут к массивной двустворчатой двери, анализирую обстановку внутри особняка.

Вот этот нервничающий, злобный и паникующий разум — явно мать Ларин. А рядом с ней и сама девушка.

Потянувшись к ней, чувствую бешеный накал эмоций. Дело не только в Салвец. Либо студентка до неё столкнулась с другим менталистом, либо получила крайне мощные стресс естественным образом. На что наложилось давление во время занятия. Как итог — её сознание сейчас плавится и девушку бросает из одной крайности в другую.

Когда заходим внутрь, ощущения разом усиливаются и я удивлённо хмыкаю. Не ожидал, что её эмоциональный коктейль окажется настолько мощным. Особенно, если вспомнить её поведение на парах — Ларин никогда не отличалась яркими реакциями на любые события.

— Тебе смешно что ли? Смеёшься над моей дочерью?

Глянув на орущего мужчину, пренебрежительно морщусь.

— Эмоции не учили различать? Я лишь пытаюсь разобраться, что она испытывает. И несколько удивлён ситуацией.

Какое-то время он колеблется. Скорее всего выбирает — ответить на мою реплику про подготовку или уточнить, чем именно я удивлён. Но тут наверху что-то с грохотом разбивается и телохранитель немедленно переходит к третьему варианту — стремительно взбегает по лестнице на следующий этаж.

Глянув на Салвец, быстро пожимаю плечами и мчусь следом. Выскочив в коридор, успеваю застать его спину и направляюсь к тому же проёму, в котором скрылся мужчина.

Шагнув внутрь комнаты, застаю довольно странную картину. Ларин стоит около дивана, слегка нагнувшись вперёд и открывая рот в беззвучном крике. В паре метров от неё — осколки разбитой вазы.

При этом из одежды на девушек только бюстгальтер, а рядом бегает женщина, которая активно пытается накрыть её простынью.

На диване валяется несколько разорванных подушек, из которых торчит наполнитель. А у стены — большая изломанная картина с портретом самой Ларин.

Кручу головой, визуально оценивая обстановку. Спустя мгновение за спиной появляется Салвец, а к нам шагает глава семейства, старающийся не смотреть в сторону дочери.

— Сделайте что-нибудь! Остановите это!

Усмехнувшись, киваю ему.