Земля бугрилась следами тяжелой техники. Среди обломков, кирпичей и луж угадывалась дорога. Марина топала по грязи, проклиная неудобные лодочки – это отвлекало её от окутывающей это место мёртвой тишины. Тишина туманом окутывала пространство, воздух будто не двигался, застыл, загустел словно кисель. И чем дальше шла Марина, тем тревожнее становилось. Несколько раз Марине мерещились шаги за спиной, а волосы на затылке шевелились, будто от чьего то пристального взгляда.

«Нельзя быть такой впечатлительной!» – одёрнула себя девушка, но всё равно то и дело оборачивалась, раз за разом обнаруживая позади лишь безжизненное поле обломков.

Дом старухи, нет, – Марина заглянула в шпаргалку на телефоне – Валентины Иосифовны ждал её в самом конце улицы. Покосившийся сруб, выкрашенный самой дешёвой синей краской так давно, что сквозь её шелуху проступало чёрное от времени дерево. Два окна смотрели на незваную гостью тёмными провалами, а кривой забор напоминал оскалившуюся пасть. У порога, где крыльцо заменяли несколько пней, заросших сухим бурьяном, разметалась чёрная гарь – след неудачной попытки поджога.