Пусть меня сегодня облили мочой, и человек, который разорвал меня на части несколько лет назад, сидел в шаге от меня в крохотном, стареньком трейлере, я все еще наслаждалась временем, проведенным в дороге. Я скучала по своей семье, и не важно, сколько раз они сводили меня с ума.

Из-за «Тэси», я слышу, как мой отец разговаривает с Полом и Портером. Я остановилась, чтобы послушать, о чем они говорят.

- Теперь, когда она вернется, мы будем обращаться с ней как с принцессой, которой она и является. Никаких дурацких шуточек и комментариев по поводу потери ее рассудка в пустыне. Поняли меня?

- Да, сэр, - Пол и Портер ответили в голос.

Я улыбнулась сама себе, радуясь тому, что отец наконец-то вспомнил кто его любимый ребенок.

- Привет, мальчики, - говорю я, когда поворачиваю за угол «Тэси». - Что готовите?

- Хот-доги, конечно, - отвечает папа, протягивая ко мне руку. Он прижимает меня к своей груди и три раза целует в макушку. – От тебя приятно пахнет, и футболка сидит отлично. Что думаете мальчики?

- Немного маловата, - комментирует Пол, поддразнивая дьявольские брови отца появиться. Пол начинает колебаться и поправляет свое последнее замечание, - В смысле, отлично выглядишь. Нисколько не мало.

Я смотрю на Портера, который избегает встречаться со мной взглядом. Вместо этого, он переворачивает хот-доги, сосредоточившись исключительно на пламени под ними.

- Я давно не ела хот-доги, - сообщаю я. - Вообще-то и мясо давно не употребляла.

Поморщив нос, Пол спрашивает.

- Ты вегетарианка?

- Нет, но я стараюсь, есть органическую пищу большую часть времени. Все эти токсины не очень хорошо действуют на нас.

- На самом деле…

Когда Пол начинает предложение со слов «На самом деле», я просто отключаюсь от него, и именно этим я сейчас занимаюсь, когда он продолжает говорить дальше про мифы о неорганической пище. В этот момент, я отношу свои туалетные принадлежности в «Тэси».  И тогда до меня доходит, что здесь три кровати на четверых человек.

- Эм, а где все будут спать? - спрашиваю я, спускаясь с подножки «Тэси», садясь на складной стул рядом с отцом.

- Разве ты не знаешь? Ты разделишь чертову кровать с Портером, - смеется Пол.

- Что? - мое лицо краснеет, когда я поворачиваюсь посмотреть на реакцию Портера. Делить кровать с Портером было бы исполнением моей мечты четыре года назад, но сейчас я предпочту спать в ванне с мочой моего брата.

На самом деле, это не правда. Если Портер залезет ко мне в кровать, то я не сбегу оттуда. Возможно, я даже не смогу вытолкать его из нее. Я бы могла пнуть его между ног, а потом прижаться щекой к его груди, все потому что я такая девушка. Сначала ударить, а потом приласкать.

Папа похлопывает меня по руке.

- Портер будет спать в палатке снаружи.

Почему этот ответ меня так разочаровал? Как будто Пол и папа на самом деле позволили бы мне спать с Портером.

- Пол, почему ты соврал?

- Потому что папа сказал, что мы не должны смеяться над твоим «опписанным» лицом. Мне нужно было вставить свои шуточки куда-нибудь.

- У меня не «описанное» лицо! – ору я, и весь лагерь слышит мой порыв. – Это была моя грудь. Тогда уж, «описанные» сиськи.

-  Я не могу звать тебя «описанные сиськи». Ты моя сестра и у тебя не должно быть сисек вообще.

- Вы можете не использовать слово сиськи, пожалуйста? – просит папа, но мы оба игнорируем его.

- Тогда как ты назовешь вот это? - спрашиваю я, хватая себя за грудь. Я ловлю на себе взгляд Портера, на меня ласкающую свою грудь, затем он отворачивается к хот-догам и при этом откашливается. - Если это не сиськи, тогда, пожалуйста, скажи мне что это?

- Прекрати себя трогать, - Пол закрывает глаза.