Немного помялись, узнали цену — пятьдесят рублей. По пятерке с носа. Дороговато, однако, под нажимом мичмана согласились. Видно заместитель нашего командира имел свой шкурный интерес в этой сделке. Собрали деньги, меня и Федосова выделили в представители. Конечно, мы горды оказанным доверием, но, если купим какую-нибудь ерунду, то все шишки и претензии повалятся на нас. Выслушав кучу советов и наставлений от сослуживцев, мы уныло побрели за мичманом. В третьей роте обстановка разительно отличалась от нашей. Вахтенный матрос не стоял, а вольготно восседал на «баночке» и занимался тем, что метал шкерт с хитро завязанным узлом на конце в швабру «русалку», стоявшую у противоположного борта (я извиняюсь за «борт», но это обыкновенная стена, издержки терминологии так сказать). Только мы зашли, мимо носа мичмана просвистел шкерт, узел закрутился вокруг ручки «русалки», резкий рывок и швабра в руках у вахтенного. Матрос увидел нас, довольно ухмыльнулся и кивнул мичману:

— Здарова, — весьма фривольно обратился он к нашему «первому после бога», — надумали брать? а то уже с вашей роты покупатели тоже были, но Дитер вроде тебе обещал, отшил пока.

— Вот, привёл своих карасиков, пусть смотрят да берут, а что Дитер с собой не забирает на «берег»? Вроде аппарат неплохой.

— Дык, брали всей группой, что теперь — из-за него передраться, кто увезёт? тем более с последнего боевого нам «пехи» (морпехи) с Камрани по заказу плееров привезли, каждому на нос. Давайте в кубрик, там братва ждёт уже.

Мы осторожно, стараясь не наследить на надраенной палубе, потопали в кубрик за мичманом. Мимо меня просвистел шкерт, узел обмотался вокруг ножки стоявшей сбоку «баночки» и табуретка, как по волшебству, исчезла из глаз.

«Ловко, мне бы так научиться», — подумалось на ходу.

В кубрике негромко звучала музыка знакомая еще по «гражданской жизни» — группа «Электронный мальчик».

Несколько здоровенных парней в спортивных костюмах и тельняшках вольготно бродили по кубрику: кто-то пил чай, кто-то оформлял парадную форменку для торжественного «схода на берег», два матроса в крутых «адидасовских», с тремя полосками, спортивных штанах, в тельняшках и бейсболках, в велосипедных перчатках, стоя друг напротив друга, толи занимались кунг-фу, толи просто дурачились. Потом до меня дошло, что они пытались танцевать брейк-данс, который к тому времени уже благополучно вышел из моды.

— Здаров, минёры, я к вам покупателей привёл. Дитер, показывай технику, — заявил наш мичман, здороваясь с каждым за руку.

Мы с Федосом скромно топтались у входа и пялились по сторонам. Федос, как зачарованный, пялился на чью-то аккуратно висящую на вешалке форменку с главстаршинскими погонами, увешанную значками «мастер», «парашютист-инструктор», «за дальний поход».

Один из «брейкеров» подошёл к мичману, сдернул с головы бейсболку, стащил перчатки, поздоровался и кивнул нам:

— Проходите. Не топчите комингсы (пороги) — смотрите технику.

Вот теперь немного понятно, почему его зовут Дитер. Парень похож на певца-композитора групп «Модерн-Токинг» и «Блю-Систем» Дитера Болена. Такой же явно выраженный арийский блондин и прическа укороченный вариант «модерн-токинговской» — короткий ёжик волос и редкий чубчик на лоб.

Магнитофон был что надо, мечта всей модной молодёжи тех годов.