|
Меня Федос кинул на помощь к Смирнову. Уткин еще с кем-то ведёт переговоры, что-то орёт своему напарнику и каплейту. Смирнов забегает в центр поляны, смотрит вверх и кидает патрон оранжевого дыма. Из-за обратного склона сопки внезапно появляется вертолёт и плюхается на стойки шасси, разгоняя напором воздуха от лопастей дым недопотушенного костра и мелкие ветки. Проверяющий подбегает к люку и ловко запрыгивает в вертолет. Оборачивается и показывает большой палец нашему командиру. Вертолет тут же улетает. Я стою рядом возле Поповских и успеваю услышать обрывок ироничной фразы:
— Он улетел, но обещал вернуться, ыыы. Милый… Оказывается наш командир тоже любит мультики. Через полчаса я неспешной трусцой бегу впереди группы на расстоянии зрительной связи. Мы уже в знакомом мне районе. Если уйдём к востоку, то выйдем к морю и месту высадки группы «один ноль два» под командованием Болена. Я намеренно взял курс в ту сторону. Свои соображения я уже доложил командиру перед началом марша. Поповских, немного подумав, согласился прочесать дополнительный район поиска. Наверняка, если место было удобным для расположения берегового пункта управления, то и подвижный пункт управления береговой дивизии могут там выставить. Тем более — и бухта с причальными сооружениями есть, и коммуникации подведены. Да и идти не столь далеко. Сзади пыхтит Зелёный и предлагает мне то сахару кусочек, то схряпать по галете. В общем, нарушает дисциплину марша как может. Ну ничего, до места дойдём, организуем поиск, а дальше его очередь группу вести. Надоела мне эта постоянная ответственность. Охота просто шагать и ни о чем не думать. Ничего интересного на марше так и не случилось. Я вывел группу к холму с раздвоенной верхушкой, откуда просматривались подступы к береговому пункту. Вот эта дорога, вон она роща, за которой были позиции и антенные поля. В этом лесу мы совершили нападение на пост охранения морских пехотинцев. Группа у нас полного состава и поэтому командир применяет совсем другую тактику, нежели минеры. Организуем дневку. Я с Рихтманом, Киевом и Уткиным ухожу на доразведку. Основные силы группы организуют связь и в готовности выдвинуться нам на помощь в случае внезапного контакта с противником. Скидываем рюкзаки и идём налегке. В этот раз немного сложнее, потому что выдвигаемся днем. Долго рассматриваем дорогу: движения никакого, пустынно. Слушаем поисковый приемник: в эфире нет ничего особенного. Ладно, идём так. Хорошо, что дорогу и тропинку, ведущую к постам охранения, я помню. Не торопясь, с соблюдением всех мер предосторожности пересекаем открытые участки местности и углубляемся в рощу, плавно переходящую в лес. Пусто, никого. Ни шума, ни криков. Вот она тропинка. Осторожно передвигаемся. Вот заброшенное костровище, пустые, чуть тронутые ржавчиной, банки от пайка. Осматриваемся, рыскаем по сторонам. Жаль, что мои предположения не подтвердились, а ведь было бы неплохо сразу так с лёту обнаружить штаб дивизии. Наверняка плюсик в оперативном деле был бы гарантирован. Прошли через лес, вышли на опушку и сразу же упали. На небольшой площадке возле опушки стояло два грузовых автомобиля, один двухмоторный БТР и автомобиль-радиостанция, возле которого два моряка скручивали какие-то провода и вытаскивали из земли колышки. Я выдернул из чехла бинокль и начал рассматривать незнакомцев. Кто такие интересно?.. Неужто это тот самый пункт управления дивизии береговой обороны. Хотя нет, не должно. Вспомнил занятия по иностранным армиям и оргштатной структуре всяческих подразделений и соединений. Палаток должно быть побольше, охранение выставлено. Не тянет даже на штаб полка — маловато народу, маловато. Да и к тому же, судя по результатам наблюдения, незнакомцы не разворачивают лагерь, а сворачивают. Кто бы это ни был, а доложить на базу командиру придётся — пусть принимает решение. — Нитос, связь с Попом давай. — прошептал я, подползая к Уткину. |
