– А ты мне, сука, зубы не заговаривай!!!– взревел Крыса, медленно отступая к выходу. Голова его в этот миг соображала туго. Поэтому, поддаваясь мгновенному прорыву эмоций, он надсадно выплюнул:– Что ты про меня знаешь?! Я на поганый трешник не рассчитываю!!! На мне три свежих мертвяка в Колпино, так что терять все равно нечего!!!

– О-ой, дурак, – даже застонал от такого идиотизма более сообразительный и трезвомыслящий Пень. – Кто тебя, уебка, за язык тянул, а?

– Это еще доказать надо!!!– оскалился взмокший от напряжения Крыса, непрерывно вертясь и зыркая глазами по залу. – Только для начала возьмите меня!!! Спецна-а-аз!!! Да на х. ю я вас вертел, ясно?! Против лома нет приема!!! Козлы вонючие!!!

Решив, что одной гранаты для гарантированного успеха акции явно мало, свободной рукой Крыса взял со столика первый подвернувшийся ствол. Им оказался стоящий на предохранителе ТТ. Предохранитель следовало снять. Взгляд быка всего на мгновение скользнул вниз…

И тут произошло такое, чего до гробовой доски не забудет ни один из присутствовавших. Эпизод, занявший от силы три секунды, словно сошел в реальную жизнь тихого Ломоносова из крутого голливудского боевика.

Один из бойцов, к которому Крыса стоял боком, выстрелил из автомата. Пуля угодила Крысе прямо в жопу. Тот не успел даже заорать от полыхнувшей в заднице адской боли, как второй спецназовец, выронив оружие и вытянув вперед обе руки, оттолкнулся от пола и в стремительном прыжке настиг отморозка. Его широкие ладони мертвой хваткой сдавили сжимающую гранату руку, на дав бандиту ни малейшего шанса разжать пальцы. Они так и рухнули – сначала спецназовец, а затем вопящий боксер. В тот же миг третий боец тараном прыгнул на падающего быка, провел молниеносный захват за шею и через полсекунды уже сидел на спине Крысы, высоко заломив за спину вторую руку, выронившую так и не снятый с предохранителя пистолет. Изо рта обездвиженного террориста вместе с хрипом вырывались целые потоки тягучей слюны…

Пень и Боров, став свидетелями четкой работы спецназа ФСБ, застыли соляными столпами, уронив челюсти. Возможно, только в эту секунду до крутых, как вареные яйца, бандитов впервые дошло, с кем они столкнулись.

Дальнейшее для быков происходило словно в тумане. Боясь даже моргнуть без спроса, грозные «приморцы» наблюдали, как два офицера в штатском осторожно извлекают из рук Крысы ручную противопехотную гранату Ф-1 и осторожно вставляют в нее чеку. Затем на запястьях братков защелкнулись стальные наручники.

Как ни странно, но когда Пня запихивали в автобус со шторками, он испытывал уже не разочарование неожиданным задержанием с поличным, а, скорее, ни с чем не сравнимое облегчение, которое может понять только летчик или автогонщик, чудом выживший в катастрофе. Нет, прав, сто раз прав был тот сухопарый мужик из «конторы», когда сравнивал несколько лет тюрьмы с ценностью целой жизни. Понять ее по-настоящему можно лишь после того, как однажды окажешься на самом краю пропасти…

И еще одна мысль не покидала Пня всю дорогу до следственного изолятора. Почему по звонку халдея на место так и не состоявшейся бандитской «стрелки» вместо ОМОНа или РУБОПа прибыли элитные патентованные волкодавы?

Догадаться об истинном раскладе браток смог уже в СИЗО. И то лишь после того, как узнал от соседа по камере – старого седого урки – о том, что никакого авторитета по кличке Жорик Кутаисский в криминальном мире Санкт-Петербурга нет и никогда не было.

Глава четвертая

Игра началась

По само собой сложившейся традиции очередной, седьмой по счету, удачный «облом бычьих рогов» о барную стойку «Готланда» компаньоны отмечали скромно, поздним вечером, разместившись вдвоем в помпезно обзываемой директорским кабинетом тесной каморке бистро, только что закрывшего свои двери для последних посетителей.