Но тут случилось «чудо № 1». Ушлый торгаш с пропитым лицом улыбнулся и значимо сообщил, что «вырос на моих книгах». И готов отдать диск Науменко в обмен на биографию Сергея Курёхина «Безумная механика русского рока», которую в Киеве раздобыть невозможно.

Вечером того же дня, цинично конфисковав собственную книгу у родственников, я стал счастливым обладателем обеих пластинок. Дело было — это важно — 26 августа 2018 года, накануне годовщины смерти Майка Науменко. На следующий день я вернулся в Москву, где друзья поинтересовались, не собираюсь ли я делать в соцсетях какой-нибудь пост про Майка. О приобретенном в Киеве альбоме «LV» они знать не могли, поэтому совпадение выглядело просто мистическим.

Слева направо: Кирилов, Гаранин и Майк, 1986

Фото из архива Юрия Гаранина

«А почему именно Майк?», — недоуменно спросил я. «Ну как же? — удивленные моей дремучестью, ответили боевые товарищи. — Сегодня же день его памяти!»

С некоторым опозданием я опубликовал в интернете концертное видео «Пригородного блюза», сыгранного Науменко вместе с Гребенщиковым на юбилейном фестивале Ленинградского рок-клуба. Вдруг я понял, что это выступление происходило в марте 1991 года, за пять месяцев до смерти музыканта. Глубокой ночью, держа в руках пахнущую сыростью и неизвестной жизнью пластинку «LV», я задумался: а видел ли сам Майк этот альбом?

Виниловый диск был издан в 1991 году фирмой «ЭРИО» — одним из первых независимых лейблов, посягнувших на монополию фирмы «Мелодия». «ЭРИО» создавали мои старые приятели: бизнесмен и музыкант Василий Лавров, художник Кирилл Кувырдин, журналистка Оля Немцова. Затем жизнь разбросала их по всему свету: я Лавров затерялся где-то под Парижем, Немцова уехала из Москвы, а Кувырдин живет в Сан-Франциско, но легко вычисляется в интернете. В ответ на мой вопрос о дате выпуска пластинки Кирилл, сославшись на амнезию, перебросил меня на Немцову.

Блестящий журналист и один из промоутеров фестиваля «Рок-акустика’90», Оля Немцова уже давно обитает в Питере под фамилией Мартисова. Я написал ей письмо с вопросом, помнит ли она дату выпуска диска и держал ли Майк его в руках? В конце приписав, что мне это надо не «корысти ради», а исключительно для понимания «непреходящих ценностей» современной культуры.

Оля оперативно ответила, что альбом «LV» был выпущен при жизни Науменко.

«Я подписывала с Майком договор, — вспоминала она. — Он меня еще борщом кормил.… Смешно — когда первый раз встречались — спросил: „Как я вас узнаю?“ Я ответила, что я-то его узнаю точно. Встречались на „сквозняке“ — станции метро „Маяковская“. Он был ласков, скромен и очень удивлен тому, что нашлась фонограмма… А нашлась-то она случайно, где-то в архивах у звукорежиссера Леши Вишни».

Не без волнения прочитав эти короткие мемуары, я ощутил, насколько туманна для меня история «Зоопарка» и его предводителя. Не говоря уже о том, что подаренный Сашей Липницким документальный фильм о Науменко я даже не удосужился посмотреть. Бля, и что же мне с этим богатством теперь делать, если в самом разгаре работа над другой книгой?

Затем по ночам мне начал сниться Майк. Всевозможные сцены из жизни и стоп-кадры, по которым я его помню. Это было уже не смешно.

Как феерично он выступал на «советском Вудстоке» в Подольске осенью 1987 года. Степень его алкогольного помутнения была незаметна, а сам концерт в «Зеленом театре» напоминал выход в открытый космос — без скафандров, но с электрогитарами. Неудивительно, что все карманные деньги я спустил тогда на фотки «Зоопарка», продававшиеся за кулисами.