Хозяин, моложавый узбек с энергичным лицом, быстрый в движениях, встретил их, держа в руке мобильный телефон, радостно воскликнул, увидев Мурада, по-братски обнял его. Так же сердечно поприветствовал Дурды. Подал руку Андрею. Назвался:
— Я Иргаш. Будем знакомы.
— Очень приятно. Андрей Назаров.
— Уважаемый, посидите с Дурды, попейте чаю, а мы с Мурадом немного поболтаем. Плов скоро поспеет, тогда будем обедать вместе.
Дурды и Мурад прошли на айван, представлявший собой помост вроде эстрадной сцены под деревьями яблоневого сада, где на ковре все уже было накрыто для обеда и чая.
Мурад, уединившись с Иргашем, рассказал тому обо всем, что приключилось с ним и с братом, и об их благополучном побеге.
— Нам звонили друзья, — сказал Иргаш, выслушав рассказ. — Шум на той стороне еще идет. Мы боялись, что у вас плохие дела. Там объявили, что все преступники уничтожены.
— Я бы им возразил, — засмеялся Мурад, — но чем спорить с султаном, лучше целоваться с тигром.
— Зачем вы притащили сюда русского? — спросил Иргаш.
— Я обещал ему помочь найти дело. Тем более у него нужная специальность. Он хороший буровой мастер. Прошу тебя дать ему у себя работу. Это человек верный.
— Нет, Мурад. — Иргаш говорил хмуро, не скрывая своего отношения к чужаку. — Все, что ты рассказал о русском, убедило меня пока только в одном. Этот кафир умеет спасать свою шкуру и не бросает в беде спутников.
— Это так, — кивнул одобрительно Мурад.
— Только это и не больше, — опять возразил Иргаш. — А вот насколько на него можно положиться в других делах — не знаю. Это проверять и проверять.
— Что тебя тревожит? — спросил Мурад.
— Очень многое. Я вообще боюсь доверять русским в делах, которые касаются интересов ислама. У русских хитрые лица. Трудно понять, говорит он правду или притворяется. Как бы не вышло, что закинем сеть на судака, а вытянем крокодила. Вдруг ваш спутник из КГБ?
— Э-э, — скептически протянул Мурад и махнул рукой. — КГБ уже давно кончился. Умер.
Иргаш выпрямился и пристукнул кулаком по ладони.
— Мурад, не надо кусать палец самоуверенности зубами незнания. Кроме боли ничего не ощутишь. КГБ никогда не умирает. Он бессмертен.
— Бессмертен?! — Мурад заржал. — Вот не знал!
— Теперь будешь знать, — спокойно ответил Иргаш. — Секретные службы не умирают, как не умирает власть. Поэтому понимающий человек считает, что лучше бодрствовать всю ночь, чем спокойно ее проспать и проснуться в сетях позора.
— Все же подумай, Иргаш. Поговори с ханом.
— Хорошо, подумаю. А теперь пошли обедать.
Хозяин и Мурад вышли к гостям, которые в ожидании плова пили чай. Когда обед был в самом разгаре, у Иргаша зазвонил телефон, и он, вежливо предоставив гостям свободу действий, спешно ушел.
Андрей, хотя ему было страшно интересно, расспрашивать о том, кто такой Иргаш, чем занимается, не стал. Подобного рода вопросы создают человеку репутацию чересчур любопытного и не способствуют укреплению отношений. Любопытный гость сродни навязчивой мухе, которой мало хозяйского меда и очень хочется попробовать на вкус самого хозяина.
— У тебя есть деньги? — неожиданно спросил Андрея Дурды, когда они заканчивали трапезу.
Андрей грустно хмыкнул:
— Была у собаки хата, и та по осени сгорела.
— Как жить будешь?
— Что-нибудь придумаю.
— Брат, — сказал Мурад, — ты, наверное, дремал в машине, но я уже сказал Андрею, чтобы он не беспокоился. |