С этими словами он удалился по каменному коридору своего огромного дома. Вскоре он наткнулся на Лютиена, успевшего вымыться и переодеться.

— Вернемся во двор, — сказал Гахриз, к удивлению сына. — Они приехали только затем, чтобы полюбоваться на добрый бой.

— И я буду сражаться?

— А кто же еще сделает это лучше? — спросил Гахриз, грубовато прихватив Лютиена за плечо и быстро увлекая за собой. — Подготовь пару схваток, перед тем как наступит твоя очередь, и как минимум по одному циклопу в каждой. — Гахриз помедлил, нахмурив брови. — Кого лучше всего назначить твоим противником? — спросил он.

— Этана, разумеется, — без колебаний ответил Лютиен, но Гахриз отрицательно покачал головой. Этан вообще не стал бы выходить на арену, и уж конечно не для того, чтобы развлечь приезжих вельмож.

— Тогда Гарт Рогар, — сказал Лютиен, имея в виду воина-варвара, отличавшегося гигантским ростом и столь же впечатляющей силой. — В последний раз он был в прекрасной форме.

— Но ты одолеешь его?

Вопрос, казалось, задел гордость юного воителя.

— Конечно, одолеешь, — ответил Гахриз на свой собственный вопрос, сделав вид, что ему самому он показался абсурдным. — Умоляю, покажи достойную битву. Важно, чтобы Бедвидрин и ты, мой сын, высоко поднялись в глазах герцога Монфорского.

Тут Гахриз остановился, и Лютиен умчался прочь, до краев переполненный оказанным доверием и горя желанием доставить удовольствие и отцу, и приезжим вельможам.

— До чего же стыдно будет Лютиену, когда он опозорится перед собственным отцом и его почтенными гостями! — проревел мужчина огромного роста под одобрительный хохот прочих бойцов.

Они сидели в низком и пропахшем потом помещении возле входа в туннель, ведущий на арену, проверяя оружие в ожидании своей очереди.

— Стыдно? — откликнулся юный Бедвир, словно бы в самом деле потрясенный. — Что постыдного в победе, Гарт Рогар?

Комнату потряс общий громовой хохот.

Огромный Рогар, почти на фут превышавший Лютиеновы шесть футов и два дюйма, чьи руки были толще, чем ноги юноши, неторопливо поднялся. Ему потребовалось всего два шага, чтобы дойти до все еще сидящего юного Бедвира, а тому пришлось закинуть голову, чтобы посмотреть варвару в глаза.

— Ты запомнишь этот день, — пообещал гигант. Он начал медленно разворачиваться, не сводя хмурого взгляда с юного Бедвира. В помещении воцарилось напряженное молчание.

Лютиен ухмыльнулся и плашмя шлепнул Гарта Рогара по заду мечом. Все воины разразились громким хохотом, к которому присоединился и сам Гарт. Огромный северянин развернулся и сделал шутливый выпад в сторону Лютиена, но меч юноши мгновенно взметнулся и отбил удар гиганта.

Все они были друзьями, эти юные воины, за исключением нескольких циклопов, сидевших в дальнем углу и неприязненно наблюдавших за игрой. Только Гарт Рогар вырос не в Бедвидрине. Его принесло в гавань Дун Варны на обломках потерпевшего крушение корабля четыре года назад. Юношу, почти подростка, подобрали островитяне и выходили. Сейчас, как и прочая молодежь Бедвидрина, он учился сражаться. Для юных шалопаев все это было игрой, но игрой смертельно серьезной. Даже в мирные времена, а иных они пока не знали, на дорогах частенько бесчинствовали бандиты, да и чудовища нет-нет да и выбирались из Дорсала.

— Я сегодня разрежу тебе губу, — сказал Гарт Лютиену. — И ты уже никогда больше не поцелуешь Кэтрин О'Хейл.

Весельчаки притихли — Кэтрин была не из тех, кого можно оскорблять безнаказанно. Родом из противоположной части Бедвидрина, она выросла среди рыбаков, которые не боялись плавать по гораздо более опасным водам открытого Эйвонского моря.