Между тем в спальню швырнули разогнанный пращей камень. Он разнес еще один витраж и врезался в стену.

Каспар в отчаянии метался от окна к окну, но сизый дым ел глаза и не давал рассмотреть, что же происходит снаружи.

Несколько раз в дверь ударили топором, видимо проверяя ее крепость, однако за дверь Каспар был абсолютно спокоен: помимо внешней дубовой у него была еще и железная. Она использовалась только в редких случаях и укреплялась пятью стальными засовами.

А лезть на крышу охотников больше на находилось.

Последовал еще один удар, который сотряс весь дом, однако он был уже не такой силы.

Неожиданно прямо в углу гостиной вспыхнули два зеленоватых глаза. Каспар, отступив к Генриетте, заслонил ее собой.

– Возьмите, ваша милость, – пропищала она, подавая ему его кривой кинжал.

– А меча нет? – тихо спросил Каспар.

– Что? – не расслышала Генриетта.

– Я спрашиваю – меча здесь нет?

– Он остался в вашей спальне.

– Понятно, – сказал Каспар. Против того, что надвигалось на него из угла, оставалось действовать только кинжалом.

Это нечто издавало утробное рычание и распространяло вокруг зловоние и жуткий холод. Каспар чувствовал, как стынут его ноги, будто он босой стоял на зимней мостовой.

Наконец чудовище сделало еще один шаг, и Каспар понял, что перед ним демон с какого‑нибудь второго или третьего нижнего мира. Он в этом не очень хорошо разбирался, но понимал, что жить ему и Генриетте остались считанные мгновения.

– Что тебе надо? – спросил Фрай первое, что пришло ему в голову.

– Тебя, – прямо ответил демон. – Ведь это ты Каспар Фрай по прозвищу Проныра?

– Я.

– Ну тогда все.

Демон уже подумывал распахнуть пасть, но вдруг на его страшной физиономии отразилось непонятное беспокойство.

Он развернулся на месте, царапая когтями паркет, посмотрел в одну сторону, потом в другую и, указав пальцем с загнутым когтем куда‑то на потолок, сказал:

– Запрещающий знак‑к‑к. Откуда он у тебя? Ты разве маг?

Каспар не успел ничего ответить.

Демон потряс головой, как будто собирался чихнуть, а затем с громким хлопком, от которого заложило уши, исчез.

В воздухе сильно запахло серой.

«Наверное, закинули в окно горящую душегубку», – предположил Каспар и на ощупь стал пробираться в спальню, полагая, что именно там находится горящая сера.

Но серы не было.

Каспар выглянул из окна, однако и на улице не происходило ничего интересного. Луна давала мало света, а осветительный мешочек уже прогорел. Каспар зажег следующий и швырнул его на мостовую.

Он простоял с вложенной в лук стрелой, пока не прогорел осветительный состав, но так и не заметил никакого движения. И больше не увидел того страшного человека в черной накидке.

«Кажется, отбились», – пронеслось у него в голове.

– Эй, Генриетта, кажется, мы успешно отбились, – произнес он вслух, однако служанка не отзывалась.

Каспар забеспокоился и побежал в гостиную. Генриетта лежала на полу. Он склонился над девушкой и тронул ее лицо.

Генриетта открыла глаза.

– Со мной все хорошо, ваша милость, – заверила она. – Просто… я была без чувств… А это чудовище – оно было

наяву?

– Нет, это тебе пригрезилось из‑за дыма.

14

Утром следующего дня Каспару пришлось держать ответ перед своим соседом – старшиной стражников Виршмундом.

– Послушай, Проныра, – сказал тот, поглаживая свой огромный, откормленный взятками живот. – Кто убил мою собаку?

– Откуда же я знаю, господин старшина? – пожал плечами Каспар.