— А как попал сюда? Аэропорт не принимает.
— Попутной птичкой. На шесть человек.
— Частный рейс?
— Да. Летели американцы, но было одно свободное место.
При слове «американцы» офицер сил ООН разразился ругательствами.
— Сэр… у меня не было другой возможности попасть к месту службы… — сказал Николай, когда словесный поток француза чуть иссяк.
— Да претензии не к тебе. Эти enculés лезут сюда, как будто им медом тут намазано. Они творят, что хотят и почему то считают, что они вне закона, и мы должны просто покрывать все их дерьмо. А когда ситуация обострится настолько, что они уже не могут справляться с ней — они зовут нас. И мы вынуждены разгребать всё это — когда отношения с местными напряжены до предела. Вот такой вот maison d’abattage получается…
Чайник закипел, и офицер достал две чашки.
— Кофе, не возражаешь?
— Благодарю.
— Мое имя Жан-Поль Трюдо, подполковник Жан-Поль Трюдо. Комендант сектора. Ты здесь как военный наблюдатель или как специалист?
— Миссия безопасности.
— Ах, да… Россия же не участвует…
Если до этих слов Николай относился к собеседнику почти нормально, то теперь его отношение изменилось в корне. Россия не участвует? Ошибаетесь, господа, Россия ещё как участвует. Так поучаствует, как вам и не снилось. Или думаете — вы одни остались и всё можно, в том числе Украину бомбить? Срань натовская. Нет, господа, нет…
— Сэр, я готов выполнять то, что нужно для общего дела.
— То, что нужно? Это хорошо…
Кофе был вкусным.
— Где планируешь служить?
— Люди посоветовали проситься в Сирт.
— Сирт. А ты знаешь, что там делается?
— Смотрю новости. Сэр, у меня есть боевой опыт. Ирак и Чечня.
— Да уж понял…
Подполковник достал телефон, переговорил с кем-то по-французски. Николай этот язык почти не знал.
— Допивай и пошли.
Генерал французской армии Марсель Пелье был настоящим командиром и офицером, под которым можно служить — он и от начальства или военной прокуратуры прикроет, а если провинился — такого пенделя даст, что век помнить будешь. Лет пятьдесят, солидный, загорелое лицо с кожей, избитой песком, как мелкой шкуркой. Короткие, седые усы, не принятые в НАТО — там было принято бриться, как и в русской армии. Одет в обычный камуфляж, без знаков различия, только французский шеврон на рукаве.
— Имя?
— Николай Орлов, месье генерал!
Подполковник уже объяснил, как следует обращаться к французскому генералу. Слово «сэр» для французского офицера почти оскорбление, здесь ещё помнят, что Америка могла быть и французской, если бы не революция.
— Русский?
— Так точно, мсье генерал.
— Звание?
— Гвардии старший лейтенант русской армии, мсье генерал.
— Что это значит?
— Первый лейтенант, силы специального назначения, мсье генерал.
Николай не знал, существует ли во французской армии звание «первый лейтенант» — но в американской оно было.
— Боевой опыт имеете?
— Так точно, мсье генерал. Четыре года в Чечне, год в парашютистах, три — в отряде особого назначения. Два года в Ираке, по контракту. Охрана нефтяных скважин, противодиверсионные мероприятия.
— Вольно.
Генерал приблизился, протянул руку.
— Марсель Пелье, генерал французской армии. Командующий миротворческими силами ООН в Ливии. |