Кэтрин не знала, откуда у нее взялись силы и смелость, чтобы стереть гнусную ухмылку с лица Гамильтона Гарнера. Размахнувшись, она влепила ему хлесткую пощечину, испытала острое чувство удовлетворения и увидела вспышку потрясения и изумления в глазах майора. Но за свое удовольствие она дорого поплатилась: Гарнер ответил ей таким мощным и злобным ударом, что она рухнула на траву к его ногам. Дав волю ярости, он принялся пинать ее начищенным сапогом в бока и живот, заставляя сжаться в тугой клубочек.

Он вряд ли смог бы остановиться и вскоре превратил бы ее тело в кровавое месиво, если бы на крики не примчались трое солдат. Последний, отставший от других из-за сильной хромоты, изумленно уставился на съежившуюся женщину, нахмурился, наклонился и приподнял густую завесу растрепавшихся золотистых волос, чтобы увидеть ее лицо.

– Вот так встреча! – воскликнул он. – Приветствую, миссис Камерон.

От боли Кэтрин почти ослепла, но успела узнать капрала Джеффри Питерса до того, как непроглядный мрак сгустился вокруг, лишив ее чувств.

– Откуда она здесь взялась, черт побери? – Питерс выпрямился. – Кажется, мы нашли ее служанку, миссис Маккейл, но она вся в крови, узнать ее почти невозможно.

– Прикончить ее, сэр? – деловито спросил один из драгунов, жадно разглядывая стройное молодое тело жертвы.

– Нет! – отрезал Гарнер и с трудом выпрямился. – Нет, она мне еще пригодится.

Истолковав слова майора по-своему, драгун ухмыльнулся и ткнул острием окровавленной сабли в ягодицу Кэтрин.

– Да, для таких забав она в самый раз, майор. Я слышал, дикарки особенно горячи, когда брюхаты, а эта, похоже, с привесом.

Услышав это дерзкое замечание, Гарнер вонзил в солдата острый, как нож мясника, взгляд зеленых глаз.

– Уведите пленницу к повозкам и приставьте к ней стражу. Но не смейте и пальцем к ней прикасаться – без моего разрешения. Ясно? А что касается вашего мнения о ней... когда понадобится выяснить ее достоинства или недостатки, я обойдусь без вашей помощи.

Он направился к своему коню, бросив последний холодный взгляд на скорчившуюся Кэтрин, вскочил в седло и вонзил пятки в лоснящиеся от пота бока животного. Его щека до сих пор горела от пощечины, мысли о неверности Кэтрин приводили его в бешенство. Но теперь она в его руках, и с ее помощью он раз и навсегда покончит с Александером Камероном. Сегодня этот мерзавец опять ускользнул. Но гулять на свободе ему осталось недолго, иначе он больше никогда не увидит свою Кэтрин живой.

Глава 24

Вести о поражении якобитов на равнине Драммосси распространились по всему северу Шотландии, словно лесной пожар, ошеломляя горцев. Известию о победе сына потребовалось пять дней, чтобы достичь Лондона и ушей короля Георга, но даже на самых отдаленных островках Шотландии о ней узнали менее чем через сутки. Кланы, преданные Ганноверу, или те, кто только притворялся его преданными сторонниками, поспешно нацепили черные кокарды и, не дожидаясь приказа Камберленда, начали совершать набеги на территории якобитов. В особенности усердствовали Кэмпбеллы, хлынувшие, подобно потопу, на земли своих давних врагов – Макларенов, Маклинов, Макдональдов и богатых Камеронов.

Всем мятежникам, пытающимся сбежать от разъяренных солдат Камберленда, приходилось прятаться днем и выбираться из укрытий по ночам, избегать дорог и открытых полей, где праздновали победу отряды ополченцев. Беглецы были вынуждены выпрашивать еду у местных жителей, которые, мечтая о наградах, нередко выдавали бывших мятежников солдатам.

Лохиэла, обе щиколотки которого были раздроблены, унесли с поля члены его клана – жалкие остатки некогда непобедимой армии якобитов.