После полутьмы коридора солнечный свет ослеплял, хотя прямые лучи уже не попадали на арену. Появление новой пары трибуны встретили восторженным ревом, хотя зрителей на них осталось почти вдвое меньше, чем пришло к началу. Видно, многие уже получили необходимый заряд бодрости, а может, им просто надоела бессмысленная бойня. Похоже, остались самые кровожадные.

Кто-то объявил, что начинается поединок между самым многообещающим из новичков и сильнейшим из новобранцев. Север понял, что новичок, судя по всему, он. Значит, новобранец — тот самый шемит. Убив его, Север сам станет новобранцем. «Ничего не скажешь, серьезное повышение по службе…» — подумал он и шагнул на мягкий песок арены.

Противники вышли с противоположных сторон ристалища и начали сближаться. Ни один из них не торопился. Теперь, когда дошло до дела, прыти у шемита значительно поубавилось. Наглость наглостью, но не видеть в Вожаке умелого и опытного воина он не мог. Он наверняка понимал, что, хоть меч и давал ему серьезные преимущества, расслабляться все же не стоило.

Как ни странно, трибуны несколько притихли. Наверное, чувствовалось в очередном противостоянии безоружного и вооруженного воинов нечто такое, чего не было в боях прежних пар новичков и новобранцев. Во всех предыдущих поединках победили новобранцы, но сейчас мало кому исход боя казался предрешенным. Кто знает, может, новичок и сумеет обезоружить своего противника, и тогда…

Они остановились в десяти шагах друг от друга,, и над трибунами повисла мертвая тишина. Север уже знал, что арена амфитеатра устроена весьма необычно. Разговоры воинов странным образом усиливались до такой степени, что их могли слышать даже на самых верхних рядах, в то время как рев трибун приглушался, словно уходил в высокое небо.

Шемит уставился на Севера тяжелым изучающим взглядом, но противник не отвел глаз.

— Ну что, болтун? — заговорил наконец шемит.— Вот мы и встретились.

— Твоя правда,— не стал спорить Север, с удовольствием наблюдая, как заходили желваки на скулах шемита, когда на трибунах засмеялись.

Через мгновение тот, однако, взял себя в руки и через силу улыбнулся.

— Теперь не убежишь! — пригрозил шемит, видимо, всерьез приняв миролюбие противника за слабость.

— С места не сойду,— усмехнувшись, пообещал Вожак, и трибуны отозвались криками и гулом.

Север спокойно отвечал на оскорбления, но вперед не шел. Впрочем, вряд ли можно поставить в вину такую осторожность безоружному воину. Шемит тоже понял это, и правильно истолковал поведение зрителей, которые уже начали болеть за его противника. Однако что-то удерживало его от решительных действий. Быть может, странное спокойствие безоружного новичка? Так или иначе, но он никак не мог решиться начать бой. И это тоже злило его. Кровь прилила к лицу. Вожак понял, что меченосцу недостает совсем немного для того, чтобы очертя голову броситься вперед, и именно поэтому он продолжает накручивать себя, пытаясь яростью восполнить недостаток уверенности в собственных силах.

— Правильно! — взревел шемит.— Тут ты и ляжешь! Ты ведь не мужик! Ты просто баба, по ошибке надевшая штаны!

Он медленно двинулся вперед. Север же, как и обещал, остался на месте.

— Дразнить меня не советую — убью! — предупредил Вожак, но на сей раз в его голосе прозвучала угроза.

— Да ну?! — вскричал шемит, остановившись в двух шагах, и быстро выхватил из ножен клинок.— Видал? Вмиг изрублю тебя, поганца, на кусочки!

Он прыгнул на Вожака, занеся правую руку для удара, но противник его двигался несравнимо быстрее, как проблеск молнии опережает движение грозовых туч, породивших его. Шемит словно завис в прыжке. Он еще только приготовился бить, а кулак Севера уже врезался ему в висок, одним ударом оборвав жизнь врага.