— Как ты! — нахально ответила та, но на всякий случай отскочила подальше.

Неизвестно, чем бы закончилась эта дурацкая перепалка, если бы Вилва угрожающе не зарычала. Гана тут же направилась к вещевым мешкам, а Шалло вспорхнула на голову одного из коней и оттуда принялась наблюдать за происходящим.

Гана достала стилет с узким длинным лезвием и, хотя совершенно не представляла, как с его помощью собирается вытащить застрявший глубоко в ране наконечник, зажала его в руке и решительно пошла обратно. Однако стоило ей приблизиться к волку, от решительности не осталось и следа.

— Давай! — приказал Вулоф.

Первым делом Гана подхватила бурдюк и сделала несколько жадных глотков, словно резать собирались ее. Потом взяла нож и аккуратно ввела его в рану. Волк мелко задрожал, когда острое лезвие начало резать мышцу, сдвигая застрявший в ней наконечник. Зверь глухо рычал, его огромная лапа судорожно дергалась, сминая траву, однако ничего у Ганы не получалось. Она даже не сумела понять, в каком положении застрял наконечник. Все у нее перед глазами плыло, и от выпитого для храбрости вина, и от вполне понятного волнения. После недолгой борьбы она сдалась. Ее губы задрожали и, опустившись на траву, она тихонько заплакала от бессилия, обиды и злости на саму себя.

— Не могу-у-у…

Вилва подскочила к ней и угрожающе зарычала, недвусмысленно требуя, чтобы девушка закончила начатое.

— Не могу,— шептала Гана, закрыв глаза, чтобы не видеть страшного оскала.

Волчица обнажила огромные клыки, явно намереваясь заставить девушку сделать то, что от нее требуется.

— Ну, ты! Зубастый комок шерсти! — каркнула Шалло, спланировав на землю.— Сгинь! Я выну!

Вилва не ушла. Она удивленно посмотрела на ворону, но рычать перестала. Задира насупилась, ревниво наблюдая за происходящим. Шалло боком подскакала к Вулофу и, прыгнув ему на спину, осмотрела рану.

— Будет больно! — предупредила она.— Пр-ридется потер-рпеть.

— Терпеть… Ненавижу…— недовольно проворчал волк и замолчал.

Вулоф внимательно посмотрел на девушку.

— Дай!..— рыкнул он, переведя взгляд на толстый сук, валявшийся на краю поляны.

Неверной походкой девушка сделала пару шагов, еще не понимая, зачем палка понадобилась зверю, нагнулась и подобрала ее, едва при этом не упав. У нее за спиной Шалло что-то недовольно проворчала о пьяных девицах, которым не мешало бы построже следить за собой и не сваливать на бедную ворону всю неприятную работу. Тирада получилась достаточно длинной и обидной, но Гана лишь расхохоталась в ответ, чем вызвала возмущенное попискивание Задиры и недовольный взгляд Вилвы. Взгляда волчицы она, правда, не заметила, зато наконец-то сообразила, что нужно Вулофу.

— Возьми! — сказала она так, словно обращалась к человеку, и протянула ему палку.

Волк открыл огромную пасть с клыками едва ли не в ладонь длиной, и девушка поспешно положила в нее кусок сухого дерева, а затем подхватила бурдюк и сделала еще пару хороших глотков.

— Держи! — хрипло скомандовала Шалло, и Гана беспрекословно подчинилась, крепко зажав в ладонях концы дубины.

Шалло лихо вскочила волку на ногу, вцепилась острыми когтями в толстую шкуру зверя и с размаху вонзила длинный крепкий клюв в рану. Вулоф глухо зарычал и стиснул челюсти, да так, что сук затрещал и Гане пришлось напрячься, чтобы удержать его. Она уперлась пятками в землю и потянула сук на себя. Задира стремительно вскарабкалась на плечо девушки и возбужденно заверещала:

— Тебе очень больно? Да? Очень? Потерпи!

Крыса продолжала болтать без умолку, но девушка уже не прислушивалась. Она неотрывно смотрела на ворону, которая словно кивала, вонзая клюв все глубже и глубже.