На вкус он был таким потрясающим, а чувствовался еще лучше. Никогда прежде мужчина не держал ее так. Если бы она не знала его лучше, то могла бы подумать, что он испытывает к ней какие-то чувства. Но это было так глупо. Он ничего не знал о ней, а она ничего не знала о нем. Они были незнакомцами и не питали друг к другу чувств. Он ясно сказал ей об этом.

Но даже при этом, Сирен задрожала, проводя руками по его обнаженной спине.

Пока не почувствовала глубокие рубцы на его коже. Потрясенная ими, она открыла глаза, желая посмотреть на глубокие шрамы, пересекавшие его спину.

— Кто избивал тебя? — слова вырвались наружу, прежде чем она смогла остановить их.

Его глаза вспыхнули красными, Керриган с шипением отстранился, а черная туника снова появилась, чтобы прикрыть шрамы.

— Спи, Сирен.

— Но…

— Спи или я возьму тебя силой, — прорычал он в гневе. — Выбирай! — крик отразился от каменных стен.

Разве ж это выбор? Сглотнув от его беспричинного гнева, она немедленно перекатилась, повернувшись к нему спиной.

Керриган боролся за контроль, снова охваченный огнем, который не мог растопить холод внутри него.

Возьми ее!

Но с какой целью?

Да, он мог ее изнасиловать. Или даже использовать заклинание, чтобы она сама желала его. Но, в конце концов, это будет всего лишь мимолетным развлечением, которое он мог найти с любой девкой из двора Морганы.

Утром он проснется с ее кровью на своих простынях и теле, а его чресла снова будут в огне. Он не найдет успокоения.

Ничего не изменится.

Нет, это было неправдой. Сирен изменится. Она будет осквернена и огонь, который так ярко горит в ее зеленых глазах, потухнет.

Она, наконец, будет побеждена.

Он не знал, почему мысль о том, что она будет сломлена, настолько обеспокоила его, но так и было. Более чем кто-либо, он понимал боль предательства. Постоянные муки унижения, когда другие издевались над ним, а он ничего не мог сделать, чтобы остановить их. Не было ничего хуже ни в этом мире, ни после него, и в первый раз с тех пор, как Моргана нашла его, он не захотел дать волю гневу.

Он захотел…

Керриган замер, когда понял, что он даже не знает названия тому, чего хочет.

Вернувшись на свой трон, он посмотрел на кровать туда, где лежала Сирен. Она была напряжена, как струна.

— Расслабься, Сирен, — тихо прошептал он.

Она напряглась еще больше.

Медленная насмешливая улыбка тронула его губы, когда он прошептал над ней заклинание. Даже сейчас она боролась, пока он не заставил ее уснуть.

Керриган покачал головой, когда девушка, наконец, расслабилась под воздействием его чар. Он начал понимать, как так получилось, что его маленькой мышке суждено родить Мерлина. Без сомнений, она будет такой матерью, которую описывала ему. Той, кто прижмет своего ребенка к груди с любовью, а не с ненавистью.

Отцом малышки не станет какой-то безымянный незнакомец, который заплатит за ее тело и оставит в ней семя, чтобы то закрепилось и выросло во всеми презираемую мерзость. Скорее всего, отцом станет тот, кого она полюбит.

Тот, кому она отдаст самое дорогое, чем владеет.

Неконтролируемая ярость охватила его.

Одной мысли о ком-то из рыцарей Авалона внутри нее, было достаточно, чтобы его кровь вскипела. Они были ноющими полоумными ублюдками, которые не заслуживали кого-то вроде нее.

Она была…

Пешкой.

Пешки не имеют значения в игре. Важна только победа.

С отвращением Керриган выдохнул. Да что с ним не так?

Я слишком давно не был ничем занят.