|
Была история, пытались. Заложники погибли, хотя и были отомщены так страшно, что новых попыток ваххабиты не предпринимали. Поговаривали, мщение заняло почти год, но последний из замешанных в гибели тех людей остался в живых. Он просто тронулся умом, ожидая, когда же доведется разделить участь предшественников. Теперь забивается под больничную кровать при виде незнакомого санитара. Впрочем, быть может, это и сказочка, одна из многих, что волочатся шлейфом за такими, как София Севазмиу. — Это единственное, что мне пришло в голову, — проговорил он одними губами. — Он враг, а что, кроме шантажа, может быть у врага в рукаве? — Да много чего там на самом деле может быть, — София качнулась в качалке. — Знаешь, почему они так и не захватили всей планеты? Ты помнить не можешь, но был момент, могли. Эжен Оливье молчал. Вина грызла его, устроившись за пазухой, как лисенок грыз спартанского мальчика, о котором рассказывала в детстве мать. Оставалось только терпеть и не подавать виду, он же не просит, чтобы его прощали или оправдывали. — Да сядь ты вон на ящик, не маячь перед глазами, — как всегда, самая безобидная реплика Софии звучала невольным приказом. — Видишь ли, еще в годы старого мира эти сыны Аллаха любили козырять пропагандистским утверждением, что они де, в отличие от христиан, разговаривают с высшей инстанцией, так сказать, без посредников. На самом деле полная чушь, но подробней лучше спросить отца Лотара. Кстати, не поленись, врагов надо хорошенько понимать. Но в этой чуши есть курьезная доля правды. Каждый горделивый избранник, «беседующий с Аллахом напрямую», никак не может взять в толк, отчего это другому такому же избраннику Аллах так же напрямую сказал совсем другое. Особенно на предмет материальных претензий. — Они не могут надолго сговориться между собой! — Запах диких русских папирос был лучше любой смирны. Что же в ней такое, какая загадка, что ее присутствие наполняет таким счастьем? Не только ведь его, он сколько раз ловил отблески собственных движений души в других лицах. — Тогда не смогли, а то б нам крышка, и сейчас не могут. Вот какой то прожженный пройдоха и надумал поставить на кафиров в игре против какого нибудь правоверного собрата. Сам этот Ахмад или тот, кто за ним, нам без различия. Ну вот, все встало на свои места. Получил, задница? Так и станет София Севазмиу с тобой встречаться, разбежался. — А какое место этот тип предлагал для встречи? — София загасила окурок. Эжен Оливье вскочил, опрокинув шаткий ящик так стремительно, что из него рассыпалось по полу вовсе несуразное содержимое бумажные китайские веера. — Картежники из вас, молодняка, никакие, — София засмеялась черными глазами. — Ну допустим, он хочет использовать втемную силы Маки. Под это дело он может кого то нам сдать из этой агентуры, рассекретить. Самое простое — им может быть нужна парочка особо удачных казней, чтобы не уберегший ценные кадры чиновник слетел с поста. Ради своей выгоды они всегда сдают и подставляют друг дружку, сколько я их знаю. Но ведь и нам есть возможность сыграть с этими картами не в его интересах, а в своих. Кроме того, откуда он знает то, что еще не известно благочестивой страже? А тут мерзавец не соврал, нет таких доводов, чтобы благочестивые могли меня сцапать и замешкались. Это мне не нравится, и не нравится сильно. Тут уж эфенди придется удовлетворить мое любопытство. Да и кроме того… Кроме того есть еще одна странность. Откуда все таки взялась эта вещица? Дело в том, что все личное имущество священника Димитрия Севазмиоса осталось в России. ГЛАВА 6. ЦЕНА УСТРАШЕНИЯ. ПРИГОРОД АФИН, 2021 ГОД «Если бы ты миссионерствовал вчера, сегодня мне не пришлось бы покупать оружие», — эти слова сына все звучали в ушах иерея Димитрия. Белые, сиенского мрамора ступени склепа были усыпаны лепестками темных роз и казались из за этого окропленными кровью. |
