– С чего вы это взяли, Галина Андреевна? – все же заставил себя вступиться за Нину Виктор.

– Это только так, Витенька, предположения, – проворковала Галина Андреевна, – но, уверяю вас, мой жизненный опыт позволяет мне утверждать, что они не лишены основания.

Виктор нервно покачался на стуле, но так и не придумал, что бы такое еще сказать Галине. Он раздраженно снял свитер, бросил его прямо на стол, на свое обруганное Ниной исследование, тоже надел белый халат и пошел на микроанализатор. Конечно, Голощекина сейчас что нибудь выдаст женщинам и про него. Например, скажет, что он влюблен в Нину. А он совсем и не влюблен… Правда, она ему нравится, но это вовсе не означает, что он в нее влюблен.

В комнате с приборами он первым делом, естественно, увидел Нину. Она переводила изображение с микроскопа на компьютер и, как всегда за работой, не замечала ничего и никого вокруг. Виктор сел на крутящийся стул внутри анализатора и стал смотреть на нее из за спектрометров. Она в своем снежно белом халате была похожа на врача. Тоненькой, с длинными светлыми волосами, небрежно скрученными на затылке и заколотыми крупной деревянной заколкой, ей ни за что не дашь сорока, особенно здесь, в комнате с затемнением. Виктор вдруг вспомнил этого «Прикупив даров» со своей «Хондой» и раздражился почти так же, как при разговоре с Галиной. Что то не нравится ему эта история со старой школьной подругой и ее знаменитым мужем. Конечно, что он, Виктор Лактионов, скромный инженер экспертизной лаборатории разваливающегося завода, может предложить такой женщине, как Нина? «Прикупив даров» месячную зарплату местного ведущего инженера небось за один вечер проедает за ужином! А что у Виктора на ужин? Картошка или гречневая каша с докторской колбасой. А что будет, если завод окончательно рухнет? У него, Виктора, нет никакой другой специальности. Он ничего другого, кроме как делать рентгеновский микроанализ, не умеет. Он виртуозно владеет своим древним прибором, он может делать на нем такое, чего наверняка больше никто в России не умеет, но кому это будет нужно? Это и сейчас то мало кому надо! А если все полетит к чертям, что он тогда сможет предложить Нине? А если все таки поторопиться? Ну… да, да, да!! Он в нее влюблен! Пусть это будет называться так! Какая, собственно, разница? Да, ему сорок два. Да, он никогда не был женат. Все знакомые женщины давно махнули на него рукой и даже не воспринимают как мужчину. Он всегда был этому рад, потому что безбрачие давало ему свободу. Вот взять, к примеру, Сергея Игоревича. Когда он был женат, его жена десять раз на дню звонила ему на мобильник по всяким пустякам. Или посмотреть на Морозова. Две жены его ухайдакали так, что лишь кожа да кости остались, так нет – третий раз женился! А как только придут из соседней лаборатории звать его к городскому телефону, так он сразу кричит: «Скажите ей, что меня не нашли!» И что за радость: жениться разводиться! Лучше уж и не жениться, как он. Честнее. Он и Нине ничего такого не намерен предлагать. Да ей, похоже, и не надо. Замужем была, о бывшем муже и замужестве говорить не любит. Он про другое думает… Про ее волосы… Они у нее такие тяжелые, что заколки и шпильки часто не выдерживают, и густое золото льется по плечам. Виктору иногда снится, как по Нининым плечам рассыпаются волосы, а он пытается их собрать руками, но они снова выскальзывают, а Нина смеется…

– Виктор Иваныч! Не соблаговолите ли подойти ко мне? – услышал он ее голос и выглянул из за прибора. Нина, поймав его взгляд, продолжила: – Посмотрите на неметаллические включения. Хорошо бы сделать анализ.

Виктор подошел к микроскопу и взглянул на телеэкран. Он тут же понял, что Нина имела в виду, но специально, нагнувшись, долго разглядывал изображение, чтобы насладиться тонким запахом женских волос.

– Сделайте, пожалуйста, побольше увеличение, – попросил он, хотя и так уже видел, что это нитриды титана.