Фирма, в которой она работала, занимала целый этаж большого углового дома. Мы поднялись по лестнице, потому что лифт не работал из за ремонта.

Я все время крутила головой, чтоб все получше рассмотреть. На этаже было несколько помещений, сновали какие то люди с коробками, рулонами бумаги или просто с пустыми руками. В одной комнате сидела женщина за компьютером. Она весело поздоровалась с нами, и Женя потащила меня дальше. Мы вошли в другую комнату, заваленную всяким хламом, как мне сначала показалось, а потом выяснилось, что это вовсе не хлам, а оберточная бумага, всякие ленточки, пакетики, упаковка, одни словом. Три девушки возились у больших столов: резали, заворачивали, завязывали.

– Хочешь помочь немного? – спросила Женя.

Я кивнула, хотя и не знала, чем я могу помочь. Ведь все это – работа для взрослых. Оказалось, что мне вполне под силу эта самая работа. Девушки придвинули ко мне груду разноцветных лент и показали, как их надо завязывать. Все просто. Они заворачивали коробки в красивую бумагу, а я завязывала ленточки. Женя куда то вышла. Пока ее не было, мы разговорились с девушками, я показала им несколько разных способов упаковки. Я когда то интересовалась оригами. Мы с папой даже в музее были и на выставки ходили. Я столько всего умею делать с бумагой! Руки сами вспомнили, а девушкам понравилось. Я и не заметила, как прошло время. Когда вернулась Женя, мы уже сдружились и весело болтали.

– Ой, Женечка, какая же Лера умница! – похвалили меня девушки. Женя улыбнулась, а я покраснела. До чего же приятно!

Мне даже уходить не хотелось. Так бы и осталась здесь с этими веселыми девушками. Не такие уж они и взрослые: студентки, всего то лет на пять старше меня.

Но у Жени было еще много дел сегодня. С работы мы направились в галерею к Татьяне. Утром мы не успели увидеться. Когда приехали, Татьяна еще спала. Теперь нам предстояло познакомиться с ней поближе. Я еще никогда не была знакома с владелицами галерей и поэтому немного ее побаивалась. Татьяну я видела лишь мельком. Это была высокая худая рыжеволосая женщина. Она одевалась в какие то немыслимые балахоны с вышивками, кистями и бисером. Когда я увидела ее впервые, она показалась мне нереальной. Какой то отстраненной.

Но не в этот раз. Едва мы вошли в небольшое помещение, сплошь заставленное стеллажами и витринами, как Татьяна, возникнув внезапно, обрушилась на нас с бесконечным потоком слов, половины из которых я не понимала.

Одно до меня дошло: Татьяна нам обрадовалась, потому что нуждалась в помощи. Женя подтолкнула меня вперед:

– Вот тебе помощница, а мне надо еще забежать в одно место.

Татьяна с сомнением оглядела меня, особенно обратив внимание на красный маникюр. Я спрятала руки за спину.

– Я представляла тебя несколько иначе, – загадочно сообщила галеристка. Я тоже ее иначе себе представляла. Вместо вышитого балахона или шали с кистями, Татьяна была одета очень просто: брючки и простенькая кофточка, волосы небрежно заколоты на затылке, на ногах разношенные кроссовки.

– Мы готовимся к выставке, – сказала она, – совсем зашиваемся! Можешь помочь?

– Конечно, – кивнула я.

Татьяна сразу же потащила меня в другую комнату, там стояли ящики с цветами. Их надо было разобрать, составить букеты и эти букеты расставить в галерее.