Коп безмолвно таращился на меня несколько секунд.

— Эээ, лучше я запишу это.

У них ушло целых пять минут, чтобы записать мои слова. Пять минут для Фая, бегущего незнамо куда. С другой стороны, от Пули звонков не было, поэтому бежать мне было сейчас некуда. Я тут же узнаю, если кто-то из остальных заметит его. Помимо меня, по улицам Фая ловили ещё двое. Последний, Качок, охранял подступы к позиции Пули.

Пятеро, чтобы справиться с одним человеком, но Фай был скользким типом. Проклятие. Я не мог поверить, что он снова меня обставил.

Уже шестой раз я заканчивал его описание, как мне наконец-то позвонила Пуля. Я отошёл от полицейских, пока они собирали подтверждающую информацию у других клиентов закусочной и передавали описание по рации. Приехала скорая, хотя она уже вряд ли могла чем-то помочь.

— Да? — сказал я в трубку.

— Льдинка решила занять выгодное положение на крыше здания на Бродвее. Она мельком увидела нашу цель. Он шёл вниз по улице, почти на Сорок Седьмой, медленно, не привлекая внимание. Ты был прав, он в том же теле, что и раньше.

— Замечательно, — ответил я.

— Льдинка спускается, чтобы погнаться за ним. Ты не допустишь, чтобы ваши с Фаем старые проблемы стали помехой, правда, Мечтатель? Фай…

— Я направил копов по его следу, — сообщил я. — Я перескочу, но сохраню этот телефон.

— Мечтатель! Больше ты не сможешь сменить тело. Не…

Я отключил телефон, возвращаясь к полицейским. Я выбрал мускулистого, темнокожего мужчину. На нем была белая рубашка вместо голубой, и остальные называли его лейтенантом.

— Офицер, — позвал я, ковыляя к нему, стараясь привлечь его внимание, не вызывая подозрений у остальных полицейских.

— Да, мэм, — рассеянно произнес он.

Я изобразил, что споткнулся, и он нагнулся. Я схватил его за запястье.

И атаковал.

Это сложнее, когда ты уже в теле. Душа сразу же прирастает к телу, и заставить её покинуть его и перебраться куда-то ещё бывает трудной задачей. Кроме того, когда находишься вне тела, в дело вступает первичное «я» и помогает тебе — практически неосознанно — продраться сквозь защитные барьеры чужой души.

Некоторые утверждают, что можно контролировать первичное «я», не имеющее тела. Научиться мыслить в этом состоянии. Я не умею так делать, и никогда не умел. Так или иначе, у меня уже было тело, и часть моей энергии нужно было направить на удержание души внутри, души пожилой дамы. В то же время, я должен был атаковать полицейского и подчинить его душу.

Мужчина глубоко вздохнул, глаза широко распахнулись. Проклятие. Его душа была стойкой. Я напрягся, как человек, широко расставивший ноги между двумя удалёнными опорами, и с силой толкнул. Это было всё равно что опрокинуть кирпичную стену.

«На этот раз я доберусь до него!» — подумал я, увеличивая напряжение, затем, наконец, повалил эту стену и проскользнул в новое тело.

В этот раз дезориентация прошла быстрее. Полицейский споткнулся, потеряв контроль над конечностями, но я подхватил тело до того, как оно упало. Я пришёл в себя на клумбе, опустившись на одно колено, но не потерял устойчивость полностью.

— Лоренцо? — позвал один из остальных. — Ты в порядке?

Они накрыли труп белым покрывалом. Он лежал внутри прямо у двери в закусочную. Вокруг кровавые следы — их оставили убежавшие люди. Но некоторые посетители и работники закусочной, всё ещё в ужасе от произошедшего, толпились внутри. Я смутно помнил этот страх с тех времён, когда ещё был жив.