— Я думала, твой муж сейчас работает в Манчестере.

— Так и есть, но дорога домой занимает не так уж много времени. К его приходу я собираюсь сделать запеканку из мяса с картофелем.

Лаури Менин был членом кооператива вместе с четырьмя другими, такими же, как и он, столярами. Иногда все пятеро трудились на одном участке, если там велось крупное строительство. Или же они брались за работу, для выполнения которой требовалось всего пару человек, и справлялись за день. Фред Куиллен, самый старший и дольше всех проработавший в кооперативе, со всей тщательностью контролировал общий объем имеющихся заказов. Адрес и телефон семьи Куилленов был размещен на вывеске над зданием склада в Бутле, где хранились все строительные инструменты и фургоны. Нередко члены их маленького кооператива были полностью обеспечены работой на несколько месяцев вперед. В конце месяца свой заработок они складывали в общий котел, и каждый получал равную долю, исключая сверхурочные часы, которые оплачивались в индивидуальном порядке.

В настоящее время Лаури был единственным из членов их кооператива, кого наняли на строительство роскошного дома, расположенного в предместье Манчестера.

К тому времени как муж Энни возвратился домой, уже смеркалось.

— Как дела у нашей дочурки? — спросил он, нежно поцеловав жену.

— Все хорошо. Лучше и быть не может.

— Как вкусно пахнет, любимая. Я проголодался.

Энни тут же засуетилась, заварив свежий чай, перед тем как они сели за стол и принялись за запеканку из мяса и картофеля.

Поужинав, Лаури направился в гостиную, а она стала мыть посуду. Немного погодя Энни сняла передник и присоединилась к мужу. Лаури сидел на диване с газетой в руках, но при появлении Энни, слегка улыбнувшись, оторвался от чтения. За стеной Каннингхэмы, как всегда, выясняли отношения, но в доме номер семь было спокойно. Сара безмятежно спала наверху.

Совершенно неожиданно у Энни возникло очень странное ощущение. Ей показалось, что у камина сидит не ее муж Лаури, а ее собственный отец, в безмолвном доме на Орландо-стрит. На мгновение она почувствовала головокружение. Что же вызвало столь ужасное воспоминание? Затем Лаури похлопал по дивану и сказал: «Иди же сюда, милая», и видение исчезло, но позже Энни поймала себя на мысли, что думает о Сильвии и о «Каверне», о рок-группах, ради которых они обошли вдоль и поперек весь Ливерпуль, о танцплощадках и теннисном клубе.

— Как ты думаешь, мы могли бы вечером куда-нибудь сходить? — спросила она.

Дот уже неоднократно предлагала присмотреть за ребенком.

— Ну разумеется, милая. А куда, в кино?

— Отличная идея. — Она заглянет в кинотеатр «Эхо», чтобы посмотреть, что там идет. — И знаешь, я все никак не могла придумать, какой подарок я хочу на свой день рождения. Если мы можем себе это позволить, я хотела бы граммофон.

— Тогда пусть будет граммофон, — сказал Лаури.

Было три повода устроить вечеринку. Во-первых, исполнялась вторая годовщина со дня их свадьбы, во-вторых, на носу было Рождество, а кроме того, лейбористская партия недавно одержала победу на выборах. Гарольд Уилсон, новая страсть тетушки Дот, стал премьер-министром Англии.

Сильвия посоветовала пригласить гостей в два раза больше, чем они могли принять, поскольку половина из них все равно, скорее всего, не придет. Но проблема заключалась в том, что пришли все, и в доме едва хватало места. Летом они открыли бы двери, позволив гостям выйти в сад, но на дворе стоял декабрь и на улице шел снег, поэтому все рассеялись в холле и столовой. Некоторым даже пришлось сидеть на ступеньках.