Женщина спросила:

— Где ты живешь, милая? Я пойду туда и все ей расскажу.

— Тупик Хезер, дом номер семь, и пожалуйста, попросите ее связаться с моим мужем. Она знает, где он работает.

— Хорошо, дорогая. Не волнуйся, все будет в порядке.

Приехала «скорая помощь». Последовало несколько родовых схваток, сопровождавшихся невероятной физической болью. У Энни было такое ощущение, словно ее разрывают надвое.

Следующие восемь часов стали настоящим кошмаром. Вскоре приехал Лаури. Его лицо было мертвенно-бледным.

— С ребенком все хорошо? — завопила Энни.

— Ну конечно, с ребенком все хорошо, — сказала медсестра. — Он просто неуклюжий маленький негодник, вот и все.

Была полночь, когда Дэниел, пинаясь, проложил себе путь из маминой утробы. В последние несколько минут боль достигла такой силы, что Энни почти поверила, что сейчас умрет.

— У вас прелестный малыш, миссис Менин. — Последовал шлепок, и Дэниел Менин тотчас заорал истошным криком. — Он просто великан. Думаю, в нем девять фунтов. А как вы его назовете?

Энни, совершенно обессиленная, могла бы придумать целую дюжину имен для своего новорожденного сына.

— Дэниел, — сказала она.

— А он красивый парень, — сказал Лаури, когда ему разрешили увидеться с женой. Его глаза опухли, словно он долго плакал. Он погладил ее мокрый лоб. — Это было ужасно, моя любовь. Я ощущал каждую схватку вместе с тобой.

— Лаури…

— Что, моя любимая Энни?

— Пообещай мне, что у нас будет только двое детей. — Она бы не смогла пройти через это снова.

— Обещаю. Честно говоря, я бы этого тоже не выдержал. Двое детей вполне достаточно, тем более, что у нас мальчик и девочка, — одним словом, идеальная семья.

На веранде в доме Менинов стояли два шезлонга. В одном из них Валерия Каннингхэм кормила грудью Захария. Валерия родила четверых всего за три года и не переставала этим хвастаться.

Трейси с соской во рту ползала по газону Менинов с целеустремленным видом.

— Ты только посмотри на своего именинника, — тихонько засмеявшись, сказала Валерия.

Энни наблюдала за тем, как Дэниел пытался вырвать куклу из рук двухлетней Келли.

— Дэниел! — закричала мать. — Оставь в покое куклу Келли.

Малыш проигнорировал ее слова. На его красивом маленьком личике появилось упрямое выражение. Он дернул сильнее, отчего голова куклы отлетела. Келли залилась слезами.

Энни подошла к тому месту, где играли дети. Она опустилась на колени рядом с сыном и твердо сказала:

— Послушай, ты получил сегодня утром множество подарков. Почему же ты не играешь с ними?

— Нет, — произнес Дэниел.

Он смотрел на мать с непокорным видом. Это было единственное слово, которое он знал. Лаури считал, что это в порядке вещей. Другие дети сначала говорили «мама» или «папа», а Дэниел сказал «нет».

— А как насчет того чудесного большого мяча, который принесла тетушка Дот?

— Нет.

— Или, например, игрушечного телефона?

— Нет.

Энни отпустила сына, и он тотчас направился к сломанной кукле. Мать выхватила игрушку у него из рук. К счастью, голова, щелкнув, встала на место. Энни отдала куклу Келли, но Дэниел попытался вернуть игрушку себе, поэтому она взяла его на руки и понесла к шезлонгу. Примостившись у нее на коленях, малыш с неподдельным интересом, появившимся в его умных глазах, наблюдал за тем, как Валерия кормит грудью маленького Захария.