Чапек дал свои искусственным людям имя «роботы» – это слово в чешском языке означает «подневольный работник» или «раб». Название пьесы расшифровывается как «Универсальные роботы Россума» – так называется фирма, которую возглавляет главный герой.

В этой пьесе то, что я называю «комплексом Франкенштейна», звучит ещё сильнее. Чудовище Мэри Шелли уничтожило только Франкенштейна и его семью; наделённые эмоциями роботы Чапека возненавидели своё рабство и уничтожили человеческую расу.

Пьеса была поставлена в 1921 году и пользовалась достаточной популярностью (хотя мне она совсем не понравилась) – в результате все узнали слово «робот». Теперь, насколько мне известно, искусственное человеческое существо на всех языках называется «робот».

В 20–30-х годах XX столетия пьеса «R. U. R.» ещё больше усилила комплекс Франкенштейна, и (за редкими исключениями, вроде «Елены О’Лой» Лестера дель Рея и серии «Звено Адама» Эандо Биндера) орды лязгающих злобных роботов переходили из одного рассказа в другой.

В 30-х годах я был страстным поклонником научной фантастики, но мне надоели бесконечные сюжеты о свирепых роботах. Я их видел совсем иначе. Мне всегда казалось, что роботы – это машины, продвинутые машины, но не более того. Они могли оказаться опасными, но никто не мешал людям позаботиться о собственной безопасности. Система безопасности может оказаться недостаточной или не выдержать неожиданных перегрузок, но подобные неудачи помогают избежать ошибок в будущем.

В конце концов, любые устройства могут оказаться опасными. Открытие речи привело к общению – и лжи. Открытие огня привело к развитию кулинарного искусства – и ядов. Открытие компаса способствовало навигации – и уничтожению цивилизации в Мексике и Перу. Автомобили невероятно полезны, но каждый год десятки тысяч американцев гибнут под их колёсами. Развитие медицины спасло жизнь миллионам – и привело к перенаселению.

Во всех случаях возникают серьёзные опасности, которые прекрасно иллюстрируют высказывание: «Есть вещи, которые человечеству не следует знать», но мы, безусловно, не можем лишить себя знаний и вернуться в состояние австралопитека. Даже с теологической точки зрения можно утверждать, что Бог не стал бы наделять человека разумом, если бы не хотел, чтобы люди изобретали что-то новое, становились мудрее и заботились о своей безопасности, не забывая об ограниченности собственных возможностей.

Итак, в 1939 году, в возрасте девятнадцати лет, я был полон решимости написать рассказ о разумном использовании роботов, которые не представляли бы опасности и успешно исполняли свои обязанности. Поскольку мне требовался источник энергии, я вообразил себе «позитронный мозг». То были лишь непонятные слова, но за ними скрывался неизвестный источник энергии, полезный, разносторонний, быстрый и компактный – как ещё не изобретённый компьютер.

Рассказ получил название «Робби» и появился далеко не сразу. Сначала я написал несколько других в таком же роде – после консультаций с моим редактором Джоном В. Кэмпбеллом-младшим, которого захватила моя идея; со временем все они были напечатаны.

Кэмпбелл убеждал меня как можно точнее сформулировать мои идеи относительно системы безопасности роботов, и я осуществил это в своём четвёртом рассказе «Хоровод», который появился в марте 1942 года в журнале «Эстаундинг сайенс фикшн». В этом номере, на странице 100, в первой колонке, примерно в нижней её трети (я это хорошо запомнил), один из персонажей говорит другому: «Начнём с Трёх основных законов роботехники».