Вынужден принести извинения — из-за такой разнородности некоторые части текста имеют совершенно разный стиль, исправить этот недостаток в полной мере не удалось без потери самобытности.

Совершенной неожиданностью оказалась проблема понимания для будущего читателя — языки, на которых велось большинство диалогов, успели измениться неузнаваемо, а основные — латынь и греческий — практически исчезнуть, два других — арабский и фарси — сохранились лучше, но они малоизвестны в регионе заказчика. Но перевод не представлял слишком большой сложности, важно было другое — даже поверхностный анализ показал громадную девиацию системы ценностей. Психологически современный читатель от своих соотечественников XIV отличался больше, чем та же Пушинка от местных жителей!

К тому же многие языки того времени просто не подходили для выражения мыслей представителя технологически более развитой цивилизации. Речь же Пушинки была образной, с использованием массы специфических, даже для ее современников, «сленговых» выражений. Возникла проблема идентификации — если написать современным читателю языком, он не поверит, что ему описывают события, происходившие сотни средних циклов до него, длинные же пояснения каждого выражения с отсылками к историческим исследованиям сильно мешают свободе изложения.

Решение было принято простое — язык повествования был искусственно «отодвинут» от современного читателя на сто двадцать лет на конец ХХ — начало ХХI века. Это давало гарантию, что будет некоторый «налет архаичности», в тоже время, благодаря небольшому разрыву и повальной моде на культуру того времени, основная смысловая линия будет понятна с минимальным разъяснением.

Поговорки и сленговые выражения удалось подобрать весьма точно. Что касается рифмованных строк, то из того же временного периода был весьма широк выбор очень близких по тематике и созвучных по эмоциональному воздействию текстов. Видимо, сказалась близость духовных проблем, волнующих людей на изломе истории.

Вторым допущением был волюнтаристский перевод всех единиц измерения в близкие читателю, кроме случаев, когда указать на различия было важно для раскрытия сути события. Прекрасно понимаю, что у знатоков такой подход вызовет нарекания, но заставлять большинство читать текст в постоянном подключении к специализированной программе для пересчета единиц, было просто жестоко — достаточно тех неприятностей, которые эта задача доставила самому Составителю. Желающие же «физической справедливости» могут удовлетворить свою потребность, пересчитывая все обратно по весьма простым правилам. Идалту считают:

? расстояния по логарифмической шкале — по основанию натурального логарифма в «тиках»;

? углы — как отношение длины дуги к радиусу, телесный угол — как сектор поверхности сферы к квадрату радиуса и так далее;

? не знают отдельной единицы для длины, измеряя расстояние в секундах, причем сразу в двух разных — для продольной и поперечной волны;

? все числа записывают, разлагая их в ряд по степеням числа «2»;

? навигатор никогда не пользуется целыми числами, и вместо фразы «вижу отряд в десять человек» примет видимое как случайную величину и последовательно назовет математическое ожидание, дисперсию, асимметрию, эксцесс и т. д. не меньше, чем до шестого момента, но возможно, что и до 12-го — 16-го моментов включительно.

Думаю, эти упражнения быстро надоедят даже самым упорным.

И последнее, многие вещи, интересные только узким специалистам своего дела, даны намеками или одиночными фразами. Для них, как и для заинтересовавшихся этими вопросами, существует специальная литература и развитые средства поиска знаний по психологии, физики, химии, истории, математики, биологии, социологии, богословию, философии и т.