Я, конечно, понимаю — залитые синей жидкостью грудь и подбородок, а также белые клыки в фиолетовых разводах — зрелище не слишком эстетичное, но в обморок то падать зачем? А у меня дилемма, начну выливать «голубую кровь» из легких — утонет бедняга хоть здесь и по колено, тащить его на берег — могу сомлеть уже я, тогда скопытимся оба. В итоге — сунула загубник, назад и, нечеловеческим усилием воли подавляя кашель от попавших пузырьков воздуха, рысью поволокла его по отмели к берегу. Обошлось, но половину своего запаса жидкости для дыхания выкашливала минут пятнадцать, вместе с обедом-завтраком и, по-моему, ужином, но — не будем о грустном.

От потрясения бедняга заперся дня на полтора, а потом все на меня косяки кидал, надо будет ему какой-то подарок сделать, а то у него от меня только седина на память…

И вот, стоило только всему успокоиться, стоило душе с помощью пучины прийти в какое-то равновесие как, сами собой, начали решаться «неразрешимые» задачи. Некоторым — я была рада, а вот другим стоило, пожалуй, остаться нераскрытыми, но кто ж меня спрашивал…

Первым стрельнул вопрос с языком. Я как раз наблюдала последствия моей предыдущей «светлой идеи» — было решение пособирать раковины с «яйцами», но их оказалось довольно много, а вылазить из моря не хотелось, вот и натаскала их на участок, где они в полном комфорте, могли дожидаться пока я их съем. И вот теперь наблюдала десяток «веретен» и «шипастых веретен» собравшихся «на пожрать» МОИ раковины! Наглость-то какая — правда, много съесть они не успели, а сами оказались — тоже ничего, вкусненькие.

И раковины красивые, вот только чего это у меня от них когти так воняют… и они почему-то стали красно-фиолетовые… Кукушка-кукушка…тфу, анализатор — сколько мне жить осталось? Что, так ма… Не, вроде обошлось — просто краска, точнее — два прохромогена, которые могут превращаться в синий индиго и красно-лиловый диброминдиго смешиваясь и вступая в реакцию выделяют все лишнее в виде вони. Мне же на память осталась покрашенная и дурно пахнущая лапа, которую на время сна надо было укладывать отдельно от всего остального. Но цвет меня заинтересовал — слишком все серое и выгоревшее вокруг, а тут — такое яркое пятно в жизни…

Может мне ему свитерок связать? Как младенчику — чтобы не мерз, и покрасить по ярче — чтоб не потерялся… А это мысль, так сколько нам там раковинок понадобится чтобы полкило шерсти покрасить? Ну, там, с учетом потерь техпроцесса… СКОЛЬКА? Тактик ты что, в навигатора решил переквалифицироваться? Обычно он такими цифрами оперирует… пять миллионов штук — я же лопну, столько съесть… Да еще всего за двенадцать дней, пока первая партия не сдохла… Кажется накрылся мой свитерок медным тазиком. Хотя — мну есть представитель великой цивилизации или где?

Ну-ка, анализатор слей данные и посмотрим, что нам его величество синтез скажет. Имей совесть — ракушки все нужное из обычной воды получают, а на химлаборатории грабят, где я тебе этот список найду? По-другому медленно будет, говоришь, а во сколько… нет, ты мне время, а не множитель покажи, ну вот — и энергопотребление глюонного реактора не требует, всего четыре киловатта — даю добро.

Но я отвлеклась — пока вылавливала любителей халявы на моей плантации, в голове щелкнули шестеренки и часть картины по моему изучению языков встала на место.

Дядечка просто оказался полиглотом, блин, морфологический анализ дает не менее семи языков, а скорее всего их девять, если не больше. Аж четыре языковых группы, один — точно мертвый, и два под вопросом — капец, одним словом… При этом он, то ли пытаясь достучатся до чего-то мне в этом списке знакомого, то ли просто стараясь обновить подзабытое разговаривал по часу на каждом (что напрочь сбивало со следа меня) и сопровождал простой разговор, обширными цитатами на других (вероятно — мертвых или «высоких») языках, что напрочь, сбивало со следа уже Тактика, он ведь не специализированный дешифровальщик — мощности у него ограничены.