Она уехала ночевать домой. Уговорила себя, что талантливый ученый не принадлежит себе. Он вообще не может никому принадлежать, кроме науки. И с тех пор все, что касалось Игоря, доносилось до нее, словно приглушенное стенами из ваты. Макаров стал лучшим выпускником года. Макаров получил визу. Макаров улетел в свои Штаты. Потом долго рассказывали, какие классные проводы ему устроили. Из-за океана стали приходить вести: нечастые, но благополучные. Он отлично вписался в американскую жизнь, через год женился на канадке и начал преподавать спецкурс…

Пэм постаралась забыть Макарова, хотя это было непросто. Она с отличием окончила университет, перешла на работу в свой замечательный исследовательский институт и чувствовала себя в собственной жизни как в хорошо подогнанном костюме. До сегодняшнего дня…

Она сразу поняла: Макаров бросил свою Калифорнию и работает в ее институте. Какое же счастье, что не в ее корпусе! Отпрянув от идущего мимо Игоря, Полина выбежала из зала. Обойдутся без нее сегодня…

Спустя несколько дней Полина успокоилась.

Макс Стуколов, старший аналитик из ее отдела, видя, что «Полинандревна» не в себе, утешал ее все это время. Потчевал историями из жизни старинной Москвы, забавными анекдотами. Бросал в ее сторону нарочито томные взоры. Пэм смеялась. Они сходили на Бонда, и потом еще на премьеру в театр Сатиры. После Макс тащил Полину в кафе, она всякий раз упиралась, но потом сдавалась и с удовольствием пила свой латте, пока он язвил по поводу моды на низкую талию и развивал собственные социологические теории. Макс был действительно способным парнем, и Пэм получала искреннее наслаждение, слушая его остроумные реплики. Она вечно поддевала его на тему поклонниц, а он отбивался, цитируя чью-то фразу про «синий чулок», – оба начинали хохотать.

Они все чаще ужинали вместе, пока не оказалось, что это происходит ежедневно. И однажды он привлек ее к себе и поцеловал, а она отозвалась на поцелуй – потому что оба знали, что это должно случиться и это чудесно. Обитатели кабинета-аквариума провожали их внимательными взглядами, пока Стас однажды не потребовал признаний. Пришлось признаваться, и под Анечкин восторженный писк Макс носил Полину по офису на руках. Тамара же лишь улыбалась, так что можно было подумать, что она знала о том, что они будут вместе задолго до них самих…

В один прекрасный день Макс заболел ветрянкой. Оказалось, этот везунчик не хворал ветряной оспой в детстве, но сейчас получил вирус от собственного племянника. «Недетская ветрянка», как он тут же обозвал свою хворь, свалила аналитика с ног. Он лежал дома мрачный, разрисованный зеленкой, как тропическая бабочка, температурил и хандрил. Полина периодически получала печальные SMS-ки и пыталась отвечать, но на работе, как назло, случился аврал. Чтобы утешить своего недужного рыцаря, она решила послать ему письмецо по электронной почте:

«Привет, мой милый! Я так давно тебя не видела! Наверное, сейчас ты особенно прекрасен, – тут Пэм хихикнула себе под нос и добавила: – как пятнистый ягуар. Или как папуас на тропе войны! Сегодня заканчиваем подсчеты для авиазавода, и вечером я примчусь к тебе. Да, кстати, можно ли тебе принимать посетителей?»

Пэм добавила к письму смешную картинку с печальным забинтованным медвежонком – и весточка для больного была готова. Осталось вспомнить Максов электронный адрес. Помогла, как обычно, Тамара.

– Пэм, начало мейла – как у всех, инициалы латинскими буквами.

Точно! Она вбила в строку адреса «mis@sociologi.ru» – Максим Иванович Стуколов, МИС. После чего послала эсэмэску.

– Смотри почту!

Спустя полчаса он позвонил и обиженно сообщил:

– В почте что угодно, кроме письма от тебя! Наверное, Интернет барахлит…

Полина нырнула в почтовый ящик.