Когда они остались одни, пытаясь отдышаться и прийти в себя, Джон высказала то, что думала.

— Он — это не он.

— Девушка, я думал то же самое! — сказал Мор. — Но если он не тот, на кого он похож, тогда…

— Думаю, что это тот, другой, король. Тот, о котором говорил Келвин.

— Король… — Мор замолчал, на лбу у него выступили морщины. — Рауфорт. Из Хада? Король Рауфорт из камеры пыток и из мира змеев.

— А кто же еще? — спросила Джон и увидела, что остальные согласны с ней.

— Но каким же образом?..

— Я не знаю. Я думала, его собирались казнить, — сказала Джон.

— Келвин не стал бы никого казнить, — возразила Хелн. Джон кивнула. — Может быть, и зря. Должно быть, ему удалось бежать. Должно быть, так. Как же еще?

Мор кивнул.

— Я не знаю. Но это совершенно не имеет смысла. Даже если его собственный народ не убил его, и он добрался сюда, здесь есть Рафарт.

— Вот почему мы должны вести нашу игру, отец, — сказал Лес. — Ради настоящего короля.

— А вы действительно считаете, что это не король? — спросил Сент-Хеленс.

— А вы так не считаете? — парировал Мор. Сент-Хеленс выдал несколько вулканических выражений. Хелн отвернулась, но, кажется, особой пользы в этом не было.

— Но короли остаются королями, как говорит пословица. Это так и может быть, может быть у него много чего на уме. Может быть, сказываются последствия его заключения или где-то разладилась шестеренка. Назревает тяжелая ситуация, плохое время и…

— Ты сам в это не веришь, — сказала Джон.

— Нет, — признался Сент-Хеленс. — Нам лучше сделать так, как он говорит. Если он не Рафарт, за которого мы сражались, то все станет ясным.

— А если в результате начнется война? — спросил Лес.

— Гм-м, но есть же пророчество.

— Сент-Хеленс! — воскликнула его беременная дочь. — Ты действительно снова хочешь сражаться? Я думала, что тебе было уже предостаточно. После арбалетной раны и после того, как старая Мельба…

— Да, да, я чуть было не погиб. Но Келвин вернулся вовремя, не правда ли? Как раз вовремя. Не правда ли, Джон?

Джон обнаружила, что кивает головой.

— Мы остановили ее, — подтвердила она. Мысленно она снова видела тот момент, когда оружие Маувара, наконец, выстрелило и послало свою антимагию, чтобы вернуть зло обратно к пославшему его. Но это было, казалось, целую вечность назад. Ситуация сейчас выглядела не столь отчаянной. Но не станет ли она такой потом? Джон очень боялась, что это может случиться.

Сент-Хеленс улыбался. Ему нравилась мысль о войне, которая поможет исполниться этой строчке пророчества. Ему это нравилось, хотя два последних слова «объединение двух», чуть было не стоили жизни ему, Лесу и Мору.

«Лучше не доставляй мне беспокойства, Сент-Хеленс, — подумала Джон злобно. — Я эмансипированная женщина, и я не оставлю тебя в покое. Ты оппортунист, но ты не будешь идти на поводу у тиранов. Только попробуй, и я не стану ждать Келвина. Попробуй, и я расшибу твою обаятельную голову!» И она сделала незаметное движение рукой, словно раскручивала пращу для того, чтобы запустить камнем в чью-то голову.

Глава 3. Дань

Келвин открыл глаза и увидел коренастое уродливое существо, голова которого росла из плеч, а шеи не было совсем. Это существо скорчилось, вертя и переворачивая оружие Маувара в перепончатых руках с длинными пальцами. По обе стороны его тупой головы имелись круглые плоские пятна, напоминающие те, которые имеются на голове у лягушки.