– Мама! – позвала Антонину Макаровну дочь. – Папа говорит, что можно приглашать к столу.

– Нет нет, еще не все гости собрались. Ты хорошо себя чувствуешь, Оленька?

– Да, мама!

И сразу в сторону метнулась, словно у нее дел невпроворот. Вот сама станет матерью, тогда поймет… Тьфу тьфу тьфу, не дай бог раньше времени! Пусть дочь поучится, поумнеет, тогда, конечно, а сейчас… Кто поймет, что у нее на уме, она же ничего Антонине Макаровне не рассказывает! Сегодня Оля заявилась с первыми гостями, подарила нежные хризантемы: «Поздравляю, мамочка!» Глазки блестят, как маслинки, а ручки целлофан теребят. Чего так разволновалась? Что натворила? Некогда и поговорить с родной дочерью, надо с гостями со всеми перекинуться хоть словечком.

В прихожей раздался долгожданный звонок, новорожденная поспешила к двери.

– Добрый вечер, драгоценнейшая Антонина Макаровна! – За порогом стояли оба Романюка. Геннадий Алексеевич протянул единственную бордовую розу. Вот шик у человека! Даже за опоздание не извинился.

– Поздравляем вас с днем рождения, – присоединился Борис, – и надеемся, что наш подарок поможет вам отдыхать от работы…

– И от нас – надоедливых! – добавил Романюк старший.

Новорожденная старательно еще раз понюхала цветок, но шутку про отдых так и не поняла. Геннадий вечно модничает, слова в простоте не скажет.

– Прошу вас, гости дорогие! – распахнула она дверь пошире.

– Минутку, Антонина, – попросил Романюк старший. Тут раскрылись двери грузового лифта, и оттуда появились грузчики со здоровенной коробкой, вернее ящиком. – Сюда, ребята!

Антонина Макаровна посторонилась, а ребята заволокли свой груз в прихожую.

– Распишитесь. – Один протянул квитанцию.

– Это что, Геннадий?

– Подарок. Домашний кинотеатр.

– Да у меня вроде не юбилей…

– Ничего, ничего, все нормалек.

– Ну, Геннадий, ты меня опять поразил. – Антонина Макаровна обошла коробку.

– Мама, ну скоро ты, все ждут? – В прихожую влетела Оля. – Ой, что это?

– Домашний кинотеатр! Геннадий Алексеевич подарил! – гордо сказала мать. – Вот, Оля, кстати, познакомься, его сын Борис. Вы ведь еще не знакомы?

– Очень приятно… Вот это круто!

– А мне вдвойне приятно и трижды круто, – улыбнулся Борис.

– Это я про подарок, – смутилась Оля. – Очень уж шикарно.

– Ну что вы, Олечка, мы ведь с вашей мамой не только партнеры, но и друзья, – сказал Романюк старший. – Примите от чистого сердца!

– Оля, закрой дверь, – попросила Антонина Макаровна. – Геннадий, Борис, проходите, пожалуйста.

Чудесным образом остальные гости уже оказались оповещены о подарке. «Не зря ждали…», «Это сколько же он с подрядов имеет…» Шепоток пролетел и растаял, но Антонина Макаровна постаралась клеветников разглядеть. Проходившей мимо Оле она успела шепнуть: «Обрати внимание, доча, на Бориса. Очень перспективный молодой человек – учится на экономическом и уже помогает отцу в фирме!» Оля, конечно, дернула плечиком, но не дура же она и глаза у нее есть: высокий, красивый, богатый, молодой – чего еще хотеть?

За столом Антонина Макаровна посадила молодых рядом. Она видела, как Борис быстро освоился и стал ухаживать за Ольгой. Доча, молодец, повела себя скромно и строго. Мальчика из золотой молодежи только так и можно привлечь – безразличием, наверняка за ним девчонки толпой бегают.

Народ подобрался все сытый, ели через силу, а пили исключительно виски, коньяк и мартини. Тосты говорили такие витиеватые, словно собрались одни академики.