– Ну да, вы ведь уже фотографировали. Я многое о вас слышала.

Теперь ее голос стал намного ласковее. Мы вместе спустились по ступеням и остановились на тротуаре.

– Мне, наверное, лучше вернуться в город и там встретиться с мисс Джеймисон.

Я наклонилась и погладила пекинеса по маленькой шелковистой головке, надеясь войти в доверие к его хозяйке перед следующим вопросом.

– Мисс Фелл, пока мы не расстались…

Пекинес натянул поводок, пытаясь увести свою хозяйку.

– Здесь где-то неподалеку живет подруга моей матери, вот только я не знаю ее адреса. Ее зовут миссис де Врие.

Мисс Фелл воззрилась на меня, не в силах скрыть свое удивление. Или же это было потрясение? Имя миссис де Врие было ей известно, я не сомневалась. Пекинес снова натянул поводок, связывающий его с хозяйкой. Мисс Фелл позволила ему утянуть себя через улицу с такой скоростью, что она успела только, обернувшись, бросить на ходу:

– Извините! Я никогда о ней не слышала.

Это была явная ложь. Но почему? В этот момент странная мысль пришла мне в голову. Сейчас я стояла у дома № 29 по Сент-Клемент-роуд. Миссис де Врие жила в несуществующем доме № 92. Цифры просто переставлены местами.

Притянув к ногам юбку, чтобы не зацепить гигантский чертополох в саду, я решила все же взглянуть на ту квартиру, в которой мне предстояло провести грядущую ночь. Сделав несколько шагов по узкой тропинке, я спустилась по трем ступенькам, которые вели к двери в цокольный этаж. Здесь висела табличка с именем «Рут – часовой мастер».

Рут был поразительно красивый молодой человек, один из актеров в «Анне из “Пяти Городов”». Выведя его на сцену из затхлого мрака его комнаты в цокольном этаже, Мэриэл сделала доброе дело для женского населения Харрогейта. Я миновала его дверь. В тыльной части здания у Мэриэл имелся свой собственный вход, не отмеченный никакой табличкой. Припав к ее окну, я увидела слабо освещенную полуподвальную комнату с узкой кроватью и шезлонгом. Мисс Фелл была права: Мэриэл уже ушла из дома.

Возвращаясь назад, я заметила Дэна Рута. Он сидел спиной ко мне, глядя на камин, и показался мне мальчишкой, ждущим Санта-Клауса, который должен появиться через дымоход. Его широкоплечая фигура была облачена в белую рубашку, черные брюки и жилет.

По роли в пьесе он показался мне чрезвычайно любезным и фотогеничным человеком. Его симпатичная внешность оказалась бы вполне к месту на лондонской сцене или на экранах кинотеатров, хотя тамошние положительные герои всегда были брюнетами. Этот же Адонис был блондином с кожей медового цвета и улыбкой, от которой женские сердца наверняка начинали биться чаще.

Внезапно Рут повернулся, будто почувствовав мой взгляд. До чего же неудобно оказаться застигнутой, когда глазеешь на человека в окно! Как ни в чем не бывало он подошел к двери и открыл ее, все также в фартуке часовщика.

Соображай быстрее, сказала я себе.

– Извините, что засмотрелась на ваше окно. Я думала, что смогу увидеть здесь Мэриэл. Мы с ней договорились встретиться в Садовой долине, но я подумала, что, может, смогу застать ее здесь, пока она не ушла.

По крайней мере, он вспомнил меня:

– Миссис Шеклтон, почему бы вам не сделать здесь еще фотографию? – Рут достал из жилетного кармана часы. – Она ушла около получаса назад. Сказала что-то вроде того, что сначала ей нужно зайти в театр.

Золотая монета, прикрепленная к цепочке его часов, привлекла мое внимание, но его движение было таким быстрым, что я не успела разглядеть, что это за монета. Я едва удержалась, чтобы не спросить: а не южноафриканский ли рэнд у вас на цепочке и не вы ли ограбили ломбард ювелира на этой неделе?

Рут очаровательно улыбнулся:

– Прошу простить меня.