— Ты чего? — завопил бутбой.

— Не забивай этими темами свою милую головку, — сказала Карен, пробежавшись пальцами по внутренней стороне левого бедра Джона.

— Лучше расскажи, как у тебя вчера всё прошло с доктором.

— Мы отлично потрахались. — Потом, после секундной паузы, Ходжес выдал: — Но во всех остальных отношениях полный абзац.

— Рассказывай.

— Ну, после ебли я попросил Марию выдать мне справку психа, — объяснил скинхед. — Она сказала, что я, пожалуй, самый разумный из всех, кого она знает, и она никогда не пропишет меня сумасшедшим. Я сказал, или справка, или я накатаю на неё жалобу и её завернут с работы. Сука засмеялась и сказала, я не смогу ничего доказать.

— Есть в её словах правда, — вставила Элиот. — Если команда профессионалов из среднего класса будет расследовать это дело, думаю, они скорее поверят слову вежливого участкового врача, чем обвинениям голодранца из рабочего класса вроде тебя.

— Но ты сама сказала, мне надо выебать суку и шантажировать, чтобы она выдала мне справку психа! — запротестовал Джон. — Если так дело пойдёт, мне не видать квартиры в Уэст-Энде как своих ушей! Почему лучшие дома отдаются сумасшедшим? Это ни хрена не честно! Ладно, как думаешь, что мне делать дальше?

— Попробуй снова встретиться с доктором, — предложила Карен. — Если у вас завяжутся отношения, может, она сделает тебе одолжение.

— Мария сказала, что она сегодня опять навестит меня в шесть-тридцать! — воскликнул Ходжес. — Даже если я не смогу её шантажировать, она всё равно чертовски хороша в постели.

— Разберись с ней по-быстрому, — посоветовала Элиот, — я хочу, чтобы ты пришёл ко мне в восемь перепихнуться.

— Полный бред! — пожаловался скинхед. — Ты чего, думаешь, я доильная машина?

— Какая разница, что я думаю, а чего не думаю, — проворковала Элиот, взяв Джонни за руку и провожая до двери. — Просто приходи в восемь, если хочешь поупражнять ебальную палочку.

Спустя пару секунд бутбой уже стоял на Корем-Стрит. В его списке Элиот шла под грифом очень странной тёлки. Да какого чёрта, это тело, созданное для любви, и Ходжесу нужно то, что есть у Карен. Может, сука и впрямь тронутая на голову, и поэтому социальные службы поселили её в клёвом доме. Ему было всё равно. Скинхед не сомневался в постельных талантах этой бабы, поэтому он сто пудов вернётся сюда в восемь!

«Эстетика и Сопротивление» снимали большую комнату в студийном комплексе на Карпентерс-Роуд в Стратфорде. Вообще-то место им было не нужно, потому что они работали исключительно с аранжировками из готовых бытовых объектов. Однако у каждого великого художника есть студия, и «Эстетике и Сопротивлению» она тоже понадобилась. Платили они мало, и, в любом случае, Дональд Пембертон получал чрезвычайно щедрое содержание от отца, так что денежные соображения мало заботили эту пару, когда они выбирали помещение. Здесь они тусовались и встречались с богемой, такими людьми, как Росс Макдональд и Джозеф Кэмпбелл, те проводили свои дни, изготавливая пластиковые слепки скал и потом выставляя результаты своего бесплодного труда в галереях, финансируемых государством.

— Знаешь, мужик, — уговаривал Дональд Пембертон. — Надо сражаться с системой. Массы — просто бездумные зомби, сидят, смотрят «мыло» по телеку и надираются лагером по выходным. Мы, художники — духовная элита, мы на короткой ноге с высшими материями, что значит, по праву мы обязаны диктовать культурные вкусы нации!

— Есть такое дело, — согласился Макдональд.