В футе над ее головой между гирляндой ядовито-желтых цветов и тонюсенькими, змееподобными ветками каучукового дерева растянулась причудливая, восхитительно красивая паутина. Под золотистыми солнечными лучами она походила на волшебное колесо фортуны с шелковыми спицами, унизанными медовыми каплями. В центре сидел гигантский паук с крошечной изумрудной головкой и коричнево-красными ободками на волосатом теле. В некотором роде, хозяин паутины не уступал в изяществе своему творению.

Джоанна долго любовалась восьминогим охотником, но близко не подходила. Паук есть паук, и именно этот может оказаться опасным.

Выйдя наконец на солнце, Джоанна заметила, что Мэтт, Брайан и Ник о чем-то оживленно беседуют в тени деревьев. На груди у Брайана в кожаном чехле болталась переносная видеокамера. Ее неугомонный братишка явно задумал потратить здесь пленку.

Мэтт увидел Джоанну и замахал руками, а через минуту уже несся к ней вприпрыжку с полотенцем через плечо. Подбегая, он недвусмысленно присвистнул, выражая свое восхищение ее необычным красочным нарядом.

— У Ника появилась замечательная идея! Через минутку вернусь, хорошо? Здесь просто божественно!

Джоанна полностью разделяла его радостное возбуждение. Она уже стояла в воде по пояс, тщательно подбирая и закалывая на макушке волосы, затем медленно погрузилась в воду и поплыла. Лагуна с материнской нежностью приняла ее в голубые объятия, чуть более теплые, чем она ожидала, но тем не менее приятно освежающие.

Джоанна перевернулась на спину и блаженно раскинула руки. Когда рядом такая прелестная лагуна, затененная молчаливыми гордыми деревьями, можно жить и на природе!

Через пару минут ее догнал Мэтт. На его лице и теле поблескивали капельки воды.

— Эх, жил бы здесь, как в раю! — хрипловато протянул он с еле уловимой ноткой сожаления, которую Джоанна замечала и раньше.

Теперь они вместе шлепали по воде ногами, наслаждаясь окружающей их идиллией.

— Ох, Мэтт, ну и мечтатель же ты! — Джоанна задиристо улыбнулась, и ее лицо стало еще моложе и красивее.

— А почему бы и нет? — капризно отозвался он. — Что в наши дни стоят все гуманистические устремления, вместе взятые? Вот возьми таких, как Ник и Брайан. Они бросают вызов судьбе, у них неутолимая жажда приключений. И они процветают. Я выбираю такую жизнь.

— А я, пожалуй, нет, — серьезно возразила Джоанна, неожиданно сильно ударив по воде узкой ступней. — Подобные моменты — это непредвиденная роскошь, ну, как бокал шампанского. Если пить его каждый день — привыкнешь, перестанешь замечать аромат. Так и в жизни: конец перемен — конец всему. Один день будет плавно перетекать в другой, третий… А я хочу жить полной жизнью. Я не боюсь неумолимого бега времени, человек может меняться, расти, приспосабливаться и перестраиваться. За что я и обожаю бабушку. Веришь, в свои семьдесят шесть она полна сил и энергии.

Мэтт с живым интересом посмотрел на девушку. Юное, чистое, нежное создание, еще не попадавшее в мясорубку времени, под тяжелые жернова жизни. Вот она — их милая Джоанна.

— Так что же, ты с радостью позволишь ловушке захлопнуться?

— Ты имеешь в виду жизнь? Неужели ты действительно считаешь ее ловушкой?

— А разве нет?

— Надеюсь, что нет. Я привыкла думать о жизни как о чуде… и быборе, как о бесценном сокровище. Хотя я знаю, для кого-то жизнь — трагедия, крушение всех надежд, кого-то она гнет, калечит. И все же я не хочу растрачивать ее попусту.

— Да ты настоящий философ. Не ожидал, не ожидал.

Прежде Джоанна не замечала в его голосе горьких ноток и насторожилась. Большие карие глаза внимательно следили за собеседником.