Юра сидел у компьютера и услышал через открытую балконную дверь тоненький голосок:

– Папа!

Все любящие родители, услышав подобный зов, машинально оборачиваются. Так поступают даже те, чьи дети давно выросли. Малинин оторвался от экрана, посмотрел в сад… и оцепенел. Чуть поодаль на ветке раскидистой ели сидела Асенька. Она была одета в то же розовое платьице, колготки и перчатки, голова опущена на грудь. Но на сей раз Ася завела с ним разговор:

– Папочка, мне больно, – зачастил звонкий дискант, – ручки-ножки горят, щечки горят. Папочка, зачем ты меня бросил? Почему ты меня сжег?

Юра выбежал на балкон… и оцепенел. Хотел крикнуть, но звук из горла не шел. А дочь жалобно выводила:

– Я хочу домой, к маме. Забери меня отсюда. Здесь холодно, страшно…

Продолжая говорить, малышка завертелась, начала подпрыгивать, размахивать руками, ногами, подняла голову, и отец с ужасом понял: у нее нет лица! Копна белокурых локонов обрамляла нечто белое, на чем отсутствовали глаза, нос и рот. Малинин попытался сделать вдох и лишился чувств. Когда он пришел в себя, на ветке ели никого не было.

С того дня Ася стала появляться регулярно. Она плакала, умоляла вернуть ее к маме, жаловалась на боль во всем теле, на голод, холод. А потом говорила:

– Папочка, иди ко мне. С тобой мне здесь будет не так страшно. Ну, папочка, пожалуйста, помоги мне!

И всякий раз, когда Юрий протягивал руки к дочери, она исчезала с невероятной скоростью.

Сегодня Юрий пошел к гаражу и вдруг уже днем увидел на соседнем, то есть на нашем, участке малышку в розовом платье. Асенька словно танцевала в воздухе, а Малинин буквально слетел с катушек, ринулся к дочурке, добежал до нашего сарая и – увидел на веревке вздрагивающее от ветра розовое детское платьице.

Глава 5

Я, как могла, попыталась успокоить Юру и осторожно спросила:

– Лене ты ничего не рассказывал?

– Конечно, нет, – отрезал Малинин. – Я схожу с ума, теряю рассудок, зачем жене знать о том, что муж превращается в сумасшедшего? Чем она мне поможет? Уберет глюки? Мужчина обязан самостоятельно справляться с проблемами, а не переваливать их на женские плечи. И не надо советовать мне обратиться к врачу, я принимаю прописанные доктором лекарства. Да только лучше не делается. Я живу, как в тумане, голова часто кружится, меня клонит в сон, а видения продолжаются. Лена еле-еле выкарабкалась из мрака отчаяния после смерти Аси. И, поверь, это был настоящий недуг, а не то, о чем другие говорят: «Ах, ах, не хочу идти на работу, у меня депрессия». Елена сутками лежала на кровати лицом к стене, не пила, не ела, не разговаривала, даже не вставала в туалет. Мне пришлось определить ее в клинику. Слава богу, там психотерапевт Светлана Терентьева вернула ее к нормальной жизни. Но перед тем как выписать жену, Света мне сказала: «Следует избегать любых травмирующих Елену ситуаций. Ни в коем случае нельзя строить новый дом на месте сгоревшего, уезжайте подальше от старого участка, заведите других друзей, не развешивайте повсюду снимки Аси. Я не предлагаю вам забыть ее, но советую не делать из своего дома мавзолей. У вас есть сын, заботьтесь о нем». Ну и как мне сказать теперь Лене о своих галлюцинациях? Нет, она слишком многое пережила, ей нельзя волноваться.

– Может, тебе тоже обратиться к той самой Светлане Терентьевой? – сказала я. – Она прекрасно помогла Елене, она опытный профессионал, справится и с твоей проблемой.

Сосед мрачно усмехнулся.

– Невозможно. Света теперь лучшая подруга Ленки. Терентьева не возьмется работать с мужем задушевной приятельницы, это неэтично. И не верю я мозгоправам. Они – костыли для слабых, сильные люди должны сами вылезать из ямы.