"Теперь иди, потихоньку! — понукал его голос. — Они смотрят в другую сторону".

Торкваль последовал за Меланкте — словно невидимые, они обходили промежуточный двор вдоль стены. В последний момент красный грифон Вувас, чья крыса свалилась с кота, с отвращением отвернулся от турнирного поля и заметил нарушителей. "Ого! — заорал он. — Кто тут крадется на цыпочках? Чую дьявольские козни!" Он ударил товарища по плечу: "Очнись, Вус! У нас есть дело!"

Меланкте сказала голосом холодным и звонким, как металл: "Возвращайтесь к играм, уважаемые стражи! Мы пришли помочь Мургену в его чародейских планах и уже опаздываем — так что пропустите нас!"

"Кого ты пытаешься обмануть? Приглашенные посетители приносят нам подарки! Так мы отличаем добрых людей от исчадий ада! Вы явно относитесь к последней категории".

"Вы ошибаетесь, — вежливо возразила Меланкте. — В следующий раз мы принесем вам по два подарка". Она повернулась к Торквалю: "Зайди к Мургену; попроси его выйти и удостоверить наши добрые намерения. А мы тут подождем и полюбуемся на крысиный турнир".

Торкваль продолжал потихоньку приближаться ко входу, пока Вус и Вувас соображали, что к чему.

"Начинайте новый поединок! — кричала им Меланкте. — Я сделаю ставки. Какая из ваших крыс — самый доблестный чемпион?"

"Минутку, минутку! — заорал Вус. — За вами плетется отвратительная зеленая тень! Это еще что такое?"

"Неважно, неважно!" — торопливо отмахнулся Торкваль. Ускорив шаги, он оказался перед высокой чугунной дверью. Голос у него за спиной сказал: "Обнажи лезвие тесака и разрежь петли. Будь осторожен, не повреди навершие — оно послужит другой цели!"

Со двора донесся вопль отчаяния и боли. "Не оглядывайся!" — скрежетал голос. Но Торкваль уже обернулся. Грифоны напали на Меланкте, гоняясь за ней взад и вперед по двору, пиная ее когтистыми лапами, нанося ей удары огромными ороговевшими кулаками. Торкваль стоял в нерешительности, почти готовый вмешаться. "Руби петли! — хрипел голос. — Скорее!"

Уголком глаза Торкваль заметил уродливую пародию на женскую фигуру, состоявшую из клубящегося бледно-зеленого газа. Торкваль отшатнулся, глаза его выпучились, он согнулся пополам в порыве рвоты.

"Руби петли!" — скрежетал голос.

Торкваль взорвался: "Ты заставила меня сюда явиться, пользуясь парой лишних слов, сказанных когда-то в разговоре за кружкой пива! Не стану отрицать, что я их произнес, потому что от моей чести не осталось ничего, кроме умения держать слово. Но договор с Загзигом относился к нуждам Меланкте, а теперь ей уже ничто не поможет. Я не стану тебе служить — таково мое слово, ты можешь на него положиться!"

"Но тебе придется! — прошипел голос. — Тебе нужна награда? Чего ты жаждешь? Власти? Хочешь, ты станешь королем Скагана или обеих Ульфляндий!"

"Я не хочу твоей власти".

"Тогда тебе придется подчиниться боли — хотя мне трудно ее причинять в этом мире, и ты дорого заплатишь за мои усилия, затраченные зря!"

Торкваль услышал тихое шипение зеленой тени, сосредоточенно собиравшейся с силами; острые и твердые, как клешни, пальцы схватили его за голову за ушами, вонзившись так глубоко, что у него потемнело в глазах от боли и сознание стало отрывочным: "Режь петли лезвием тесака.