|
.. У нее черты типичной северянки: молочной белизны лицо, белокурые волосы, которые редко можно увидеть в Париже, да и то разве что крашеные, но это не тот случай... Судя по ее груди, я могу полагать, что она родила по меньшей мере одного ребенка и кормила его своим молоком... - Не было ли у нее какой-нибудь особой приметы? - Нет... Хотя, подождите... Шрам, длиной около двух сантиметров, идущий от левого глаза в направлении уха... Я его заметил потому, что он имел форму гусиной лапки, а на молодом лице это выглядит довольно пикантно... - Вы думаете, она молчала умышленно? - Уверен, что это было так... Я видел их на лестничной площадке и в своем кабинете и думаю, что они знали друг друга, притом очень близко. Возможно, я скажу глупость... Мне кажется, что существует нечто неуловимое, объединяющее истинно влюбленных, и что эта связь чувствуется даже тогда, когда они не смотрят друг на друга... - Расскажите мне, как выглядел он. - Его я видел совсем недолго, он не снимал пальто из мягкой ворсистой ткани... - На нем была шляпа? - Нет. Он был с непокрытой головой. У него черные волосы, лицо с тонкими чертами, загорелая кожа, карие глаза... Я дал бы ему двадцать пять-двадцать шесть лет, и, судя по манере говорить, по его поведению, одежде, я сказал бы, что он всегда вращался среди привилегированных людей... Красивый парень, с виду нежный, немного меланхоличный... Вероятно, он испанец или из Южной Америки... Что мне теперь делать?.. Не зная их имен, я не могу заполнить на них медицинскую карточку... Да и, очевидно, речь идет о преступлении... - Вы поверили тому, что рассказал вам мужчина? - В тот момент я просто не задумывался над тем, что он говорил... И только потом, когда обнаружил, что они исчезли, объяснения мужчины показались мне странными... Мегрэ внимательно рассматривал пулю. - Стреляли, вероятно, из пистолета калибра 6,35... Это оружие опасно лишь при выстреле с близкого расстояния и не отличается большой точностью... - Это и объясняет характер ранения... До того, как пуля засела между двумя ребрами, она наискось прошила спину, сорвала кожу, оставив след в несколько сантиметров... - Далеко ли могла уйти женщина в таком состоянии? - Не могу сказать определенно, не исключено, что, прежде чем добраться сюда, она приняла какое-нибудь болеутоляющее средство. Женщина совсем не реагировала на боль, а ведь именно наружные раны обычно бывают самыми болезненными... - Послушайте, Пардон, - пробормотал Мегрэ, вставая со стула. - Я постараюсь заняться этой парой. Завтра утром пришлите мне свои письменные объяснения о случившемся и повторите в них все, что вы только что рассказали... - У меня будут неприятности? - Вы обязаны оказывать помощь каждому, если его жизнь в опасности. Разве не так? Мегрэ снова закурил трубку, потом надел перчатки, шляпу. - Я буду держать вас в курсе. На улице по-прежнему царил ледяной холод, и, пристально глядя на снег у стен домов, Мегрэ прошел метров сто, но не обнаружил ни пятен крови, ни каких-либо следов падения. Затем, вернувшись назад, он пересек площадь Леона Блюма и вошел в полицейский участок, разместившийся на первом этаже мэрии. Бригадира Демари, дежурившего в эту ночь, он знал давно. - Привет, Демари. |
