|
- Сколько ему дали? - Тогда ему еще не исполнилось восемнадцати лет, и это была первая судимость. Кроме того, решили, что он в ограблении не участвовал, а только был на подхвате. Кражу совершили пятеро. - Что-то смутно припоминаю, хотя сам я этим делом не занимался. - Он получил год тюрьмы... - Есть какие-нибудь доказательства, что в его квартире, особенно в спальне, часто бывала женщина? - Мы перетряхнули стенные шкафы буквально до нитки: никаких следов - ни пудры, ни крема, ни единого женского волоса. - А покрытие на полу? - Дорен, один из лучших в мире специалистов по животным и растительным волокнам. Это его конек. Он больше часа изучал покрытие через лупу и собрал не больше трех десятков едва заметных обрывков нитей... Он работал над ними много часов... Я имею в виду шелковые нитки - очень стары, им, как минимум, триста лет, и Дорен готов поклясться, что они выдернуты из китайского ковра. Он продолжает расследовать свою находку, чтобы окончательно разрешить эту задачу. Мегрэ нравилась атмосфера, царившая в этих комнатах под самой крышей, где можно было спокойно работать в стороне от посетителей. Каждый знал, что он должен делать. Возле одного из слуховых окон стоял каучуковый манекен, к которому приходилось прибегать для воссоздания ситуации, когда, например, нужно было установить, в какой позе находился человек, получивший соответствующий удар ножом, или по положению тела жертвы определить траекторию пули. - Если завтра обнаружите что-нибудь новое, сообщите Жанвье. Я еду в Бандоль. Мере был не из тех, кто проводит отпуск на Лазурном берегу, и потому для него Бандоль казался чем-то сказочным. - Вам там будет жарко, - только и пробормотал он. Когда Мегрэ за ужином сообщил жене, что завтра едет в Бандоль, она улыбнулась и сказала: - Я и так знала. - Откуда? - Только что по радио сообщили, что панихида состоится завтра в церкви Нотр-Дам-де-Лоретт, а погребение на кладбище в Бандоле... Что ты надеешься там обнаружить? - Ничего конкретного. Может быть, какой-то след, пусть даже самый ничтожный... Собственно, причина, по которой я поеду туда и буду завтра утром присутствовать на заупокойной службе, одна и та же... - Там будет жарко. - Возможно, мне придется там переночевать... Все будет зависеть от самолета... Наверное, я не стану возвращаться в Париж поездом... - Я приготовлю синий чемоданчик... - Да. Белье и туалетные принадлежности. Больше ничего. Ему было немного не по себе из-за того, что он ехал на юг за казенный счет, поскольку острой необходимости в этом не было. Скорее наоборот. Все шло к тому, что никаких улик он там не обнаружит. Спал он спокойно, и когда мадам Мегрэ принесла ему кофе в кровать, он зажмурился от слепящих лучей солнца. - Сейчас передавали, что сегодня в Марселе температура тридцать два градуса, - улыбаясь, заметила она. - А в Париже? - Двадцать шесть... Это самый теплый май за тридцать лет. - Мой самолет улетает в двенадцать с минутами, не помню точно, билет покупал Жанвье. Перед тем как ехать в Орли, я еще успею заскочить на набережную Орфевр. Чемодан беру с собой. |
