Город уже сковал мороз, нехарактерный, в общем-то, для ранних чисел первого зимнего месяца, а дороги и парки припорошило первым, пушистым снегом.

- Черт! Если из-за вас я заработаю пневмонию - я вас убью… - Она снова потерла голые плечи, открытые смелым декольте шелкового свадебного платья. - Нет, я лучше попрошу Костю, он сделает это больнее. - Наслаждаясь промелькнувшим выражением опасения на их лицах, злорадно пробормотала невеста, раздраженная тем, что ей не стало ни капли теплей.

Такая серьезная угроза, заставила друзей задуматься. Женька, на секунду представив, что Марина, в самом деле, может попросить мужа побить друзей за такое садистское развлечение на свадьбе, а Костя, который и так, жене почти ни в чем не отказывал, еще вспомнит собственную угрозу, и решит поддаться уговорам Марины и в самом деле вздумает их проучить - пришел в ужас. На голову, чуть кружащуюся от коньячных спиртов, такая угроза казалась весьма страшной, а ее исполнение - очень реальным развитием событий.

- Так, подожди, сейчас. - Друг начал расстегивать пуговицы своего пиджака, собираясь укутать в него закоченевшую невесту.

- Если ты еще раз попробуешь раздеться при моей жене - я тебя точно прибью. - Костя, неожиданно для всех, появившийся в дверях, сурово посмотрел на парней, которые растерянно пытались понять, как же жених смог незаметно проникнуть в такое надежное убежище. Женька так и замер, уже начиная стягивать пиджак с плеч, но поняв неуместность подобного рвения, быстро оделся, вняв предупреждению.

Зато Марина, не обращая больше ни на кого внимания, с радостью вскочила с дивана, и бросилась к мужу, кутаясь в тепло его объятий.

- Эх, вы. - Константин, крепко прижав к себе Марину, с укором посмотрел на парней, которые опустили глаза, признавая вину. - А еще друзья. Совсем мне жену заморозили. - Его голос чуть изменился на этом, новом, и не привычном для них обоих слове, стал мягче, теплее, и мужчина, с нежностью посмотрел на девушку, так тесно прижавшуюся к нему всем телом.

Он любил, когда Марина была настолько близко. Очень любил.

Одной рукой расстегнув и скинув смокинг, Костя закутал в него дрожащую Марину и сурово посмотрел на горе-похитителей.

- Идите, делите ваш выкуп со своим парламентарием. Надеюсь, вы любите шоколад? - И насмешливо подняв бровь, Константин злорадно усмехнулся.

Его заявление вызвало общее возмущение, причем, у всех присутствующих.

- Костя, ты что? Саше же нельзя! - Марина с испугом посмотрела мужа, опасаясь, что тот накормил ее брата шоколадом, поддавшись на уговоры мальчика, который сумел завоевать его уважение, и даже, привязанность мужчины тем, как стойко терпел свое состояние и лечение.

- Не волнуйся, Мариш. - Муж с усмешкой поцеловал ее в холодный нос, а потом, скользнул горячим губами по скуле, захватывая губами мочку уха, и тихо, не прислушиваясь к разочарованному возмущению парней, которые рассчитывали на нечто, более весомое, нежели сладости, прошептал. - Я для него специальный шоколад купил, для диабетиков, и у врача узнавал, он разрешил, если не очень часто. - Костя крепче прижал к себе Марину, еще плотнее запахивая на ней полы своего смокинга, и сильнее обнял. - Все будет хорошо, Марин, но он же ребенок, ему нужны сладости.

Девушка просто потянулась к нему, не имея слов, желая показать, как сильно его любит, и начала нежно целовать мужа. Косте понравился такой способ благодарности и, обхватив ее затылок рукой, он сильнее прижал к себе губы Марины, делая поцелуй более глубоким, заставляя дыхание жены учащаться, а кровь быстрее бежать под кожей. Его ладонь скользнула ей на шею, а потом ниже и мужчина мягко погладил ключицу девушки.

В этот момент, покашливание со стороны парней, напомнило молодоженам, что они не наедине в этой комнате.