Девушка улыбнулась.

— Право, вы очень любезны, — сказала она. — Но мы испортим вашу машину…

— Ничего страшного, — ответил Лесли. — К тому же это и не моя машина. Во всяком случае, мистер Стендертон, пересев к нам, привел бы ее в еще более ужасное состояние.

Лесли мысленно спрашивал себя, чего ради Гилберт вздумал пригласить именно этих людей занять место в машине.

Старик мягко улыбнулся, и первые же произнесенные им слова рассеяли недоумение Лесли.

— Мистер Стендертон всегда очень внимателен ко мне, — негромко произнес он.

Голос его был мягок и мелодичен, а говорил он так, как говорят люди образованные.

Лесли улыбнулся: он привык к тому, что у Гилберта бывали самые разные, в том числе и весьма экстравагантные знакомые. Теперь вот выяснилось, что он водит дружбу и со странствующими музыкантами. О том, что новые его спутники были музыкантами, он догадался потому, что из-под плаща, наброшенного на плечи старика, выглядывал гриф скрипки.

— Значит, вы знакомы с ним?

— О да, — закивал головой старик.

Он вытащил из-под полы свой инструмент, и Лесли увидел, что это была очень старая скрипка. Старик быстро осмотрел ее, а затем, убедившись, что скрипка в сохранности, со вздохом облегчения осторожно положил на колени.

— Надеюсь, скрипка не пострадала? — спросил Лесли.

— Нет, сэр, — ответил старик. — Я боялся, что этот день дурно кончится…

Он помолчал минуту.

— Моя внучка также играет, причем, неплохо… Мы не любим большого скопления народа, но зато в этом случае удается выручить больше денег, а наше положение, — добавил он, улыбаясь, — не позволяет нам отказываться от заработка.

Гроза утихла; автомобиль теперь ехал по дороге, чуть смоченной дождем, и Гилберт передал управление машиной своему шоферу.

— Мне, право, очень жаль… — начал было шофер.

— Ей Богу, не стоит об этом говорить, — улыбнулся Гилберт. — Нечего стыдиться того, что боишься грозы. В свое время я также боялся грозы, но потом мне удалось пересилить свой страх. Существуют пороки и похуже, — добавил он вполголоса.

Шофер пробормотал несколько благодарственных слов, затем отворил дверцу автомобиля, и Гилберт присоединился к сидевшим в салоне пассажирам. Он пожал руку старику и приветливо улыбнулся девушке.

— Я сразу узнал вас, — сказал он. — Это мистер Спрингс, — представил он старика. — Он мой давний друг. Если вам приходилось обедать в Сент-Джонс-Вудс, то вы, должно быть, слышали во время обеда его скрипку. Не так ли, мистер Спрингс? — обратился он к старику. — Вы тогда играли…

Он оборвал фразу, а старик мягко улыбнулся и утвердительно кивнул.

— Во всяком случае, — продолжал Гилберт, — было бы бесчеловечно с моей стороны допустить, чтобы вы вместе с внучкой захлебнулись в потоках воды на дороге. Не говоря уж о том, что вас могла поразить молния…

— Разве такая опасность существует? — изумленно переспросил Лесли.

Гилберт нахмурился.

— Я заметил, когда мы ехали, как в одного беднягу ударила молния, — сказал он. — Вокруг него тут же собралась большая толпа, и поэтому я не остановил машину и не позаботился о нем. Это было ужасное зрелище…

Он выглянул в окно и добавил:

— Нас настигнет еще одна гроза, уже в Лондоне, но в городе она не производит такого жуткого впечатления, как в сельской местности.