— Начинай, — сказал голосом решительным и исключающим всякие возможные возражения, — рисуй план вашей дачи… дома, коттеджа — один хрен. Чтоб все было четко и подробно. Отдельно нарисуешь потом участок и все к нему подходы и подъезды. Доигралась, твою мать, тянула все, не помнит она, не знает! Ты со своим дурацким упрямством так на бобах и останешься!

Лыков и не подозревал дальнейшего. А Анна взвилась. Не понравилось ей, видите ли, такое обращение! Погоди, не то еще будет, мысленно пожелал ей полковник, вдруг решивший окончательно, что сразу после операции «Земфира», как он назвал для себя планы по овладению торговым домом, он сделает все, чтобы этой шлюхи и духу близко не было. А способов избавиться от ненужных свидетелей, выполнивших свою «историческую» роль, уж кому-кому, а ему-то не занимать…

Вероятно, что-то вдруг почувствовала и Анна, возможно, какую-то неведомую еще опасность для себя. Во всяком случае, она не стала перечить, но, вернувшись в спальню, накинула себе на плечи его купальный халат и только после этого уселась перед листом бумаги.

Она просто на удивление старательно и грамотно начала изображать все ходы и выходы в трехэтажном доме — на каждом этаже отдельно. Нарисовала, где гараж, где комната охраны, где, наконец, находится пульт со всей сигнализацией. Объяснила, как пройти в подвал и что там есть. Но это были, может быть, пусть и важные детали, однако они ничего не добавляли к главному вопросу: где находится сейф? То есть Анна твердо знала, что таковой в доме имеется, но вот где? На это мог ответить лишь профессионал, разбирающийся в подобных вещах. Либо сам хозяин, если бы захотел. Или если бы его удалось заставить «захотеть» открыть свою тайну. А в том, что в московской квартире такого сейфа у него не было, Анна не сомневалась. Нет, был еще недавно, но, уходя, Юркин демонстративно выгреб из него все хранившиеся там документы и ушел, оставив дверцу настежь распахнутой, с замысловатым по очертанию ключом, торчащим из замочной скважины. На, мол, подавись!

А вот это уже более чем любопытно! Но Лыков постарался окрыть от Анны свой неожиданно возникший интерес.

— Ключ-то у тебя? Или выкинула за ненадобностью? — спросил небрежно.

— Да кому он нужен? — отмахнулась она. — Валяется где-то. А зачем он тебе? Можешь вообще этот ящик теперь забрать. Если из стены сумеешь вынуть…

— Так хорошо оборудован? А кто ставил, не помнишь?

— Это еще до меня… Заезжай, посмотри.

— А на Истре? Тоже без тебя?

— Нет, почему? Там я помню, мастер специальный приезжал… Из конторы какой-то.

— Вспомни из какой, а я тебе за это помогу найти его тайник и даже, не исключаю, ключом обеспечить. Ты ж не знаешь моих возможностей… дорогая.

— А просто поехать поискать?

— И что? Взламывать? При живом-то хозяине? — Лыков уставился на нее как на ненормальную.

— При чем здесь живой?! — снова будто окрысилась она. — Ты же обещал! И деньги взял!

— Ты, кажется, что-то путаешь, дорогая, — холодно возразил он. — Во-первых, деньги у тебя брал не я, а ты сама их передала сотрудникам известной тебе «Венеры»…

— Здрасте пожалуйста! — возмутилась она. — Это когда ж я их передавала, а ну-ка напомни, голубь? Ты свел меня с этим своим Стасом Чураевым, да? Я объяснила. И сумму назвала, которая, по твоим словам, его устроила. И все! А деньги взял у меня из рук лично ты, щоб отнести Стасу! Разве не так? Вспомни… дорогой! Это тебе твое «во-первых». А вот во-вторых, ты меня уверил, що осечки не будет, поскольку ты сам их курируешь! И що? Обосралыся?!

Лыков поморщился — из нее так и перла эта базарная, дешевая дрянь.