– Мне бы понадобилось оружие. Или они хотели, чтобы я убил Дзержинского голыми руками?

– В охране наркома у Бокия есть свой человек. Он бы тайно передал тебе револьвер, и этот же человек потом тебя устранил.

– Хороший план, – вынужденно признал я. – Не без изъянов, но хороший. Заодно убили бы сразу несколько зайцев. Расследование о смерти Евстафьевой закрылось бы само собой. Про гибель её мужа я вообще молчу. А ведь это было не самоубийство, – задумчиво произнёс я.

– Так и есть. Часть сотрудников спецотдела прошла обработку Павлом Мокиевским.

– Мокиевский? Впервые слышу эту фамилию.

– Он, если можно так сказать – врач. А ещё – сильный гипнотизёр. Возможно, лучший в стране. Евстафьеву приказали покончить с собой, он так и сделал. Всё, что было нужно – телефонный звонок. Как представлю себе, что эти уроды творили с людьми – аж мороз по коже, – поёжился Николаев.

– Почему погибла жена Евстафьева? Она была как-то замешана в эти опыты?

Николаев грустно вздохнул.

– Стала случайной жертвой. Бокий на своей даче устраивал настоящие оргии, в которые вовлекал не только сотрудников спецотдела, но даже их жён. Когда удалось выяснить, что там творилось – я не верил своим глазам и ушам. Бокий устроил натуральный вертеп. Организовал, как они это называли – дачную коммуну. Каждый участник платил десять процентов от месячного оклада. Там царили нравы похлеще, чем в древнем Риме: проституция, дикий разврат, повальный грех. Бокий даже своих малолетних дочерей не пощадил! Подкладывал девчонок в чужие постели! – Николаев сплюнул от возмущения. – Евстафьева в какой-то момент заартачилась. Заявила, что больше не будет в этом участвовать. Бокий в тот день был нетрезв. Отказ Евстафьевой оскорбил его. Он разъярился и приказал закопать женщину живьём. И знаешь, что Быстров?

– Что, Иван Николаевич? – вскинулся я.

– Ни один из его людей не ослушался приказа. Просто в голову не укладывается!

Разумеется, в трезвом виде Бокий никогда бы не пошёл на такое и всё таки…

– Пошёл бы, Иван Николаевич, – покачал головой я. – Что с ним, кстати? Что с Майоровым? Мне надо чего-то опасаться?

– Оба находятся под арестом и дают признательные показания. Коллеги из ГПУ просто жаждут забрать их себе, но я договорился с Феликсом Эдмундовичем, и потому у нас право «первой ночи», – торжествуя сказал Николаев. – Пока не выпотрошим до конца, никому не отдадим.

Я облегчённо вздохнул.

– Тебе неинтересно, как всё произошло? – спросил Николаев.

– Очень даже интересно, – закивал я.

– Как мы с тобой тогда договорились возле синематографа, я поставил за тобой слежку – подключил лучших людей. Они видели, как тебя вечером вывели из подъезда, погрузили в экипаж и повезли. Мои парни проследили, куда тебя доставили и ворвались в нужный момент. По сути мы застали их на горячем: они не просто похитили тебя и обрабатывали. Для подстраховки, если что-то пойдёт не так, команда Майорова собиралась повесить на тебя ещё и убийство Гельмана.

– А этот тип тут причём? – удивился я.

Благодаря этой крысе меня чуть было не подставили. Но роль нэпмана в дальнейших событиях казалась слишком туманной. Он никак не вписывался в ту комбинацию, что затеял Бокий и его шайка.

Кстати, отрадно слышать, что они за решёткой и вряд ли отвертятся.