– За что ее могли убить?

Артист хитро прищурился.

– Так ведь всем известно, что ее маньяк прихлопнул. У него и спрашивайте.

На мгновение Парамонов задумался, а потом неожиданно для самого себя спросил:

– А если представить, что никакого маньяка не было. Кому тогда была бы выгодна ее смерть?

– Не знаю, – пожал плечами Артист.

– А если подумать? – настаивал Парамонов. – Я же не для протокола спрашиваю. Меня интересует твое личное мнение.

Артист ухмыльнулся. Слава богу, что хоть разговаривают на равных, интересуются личным мнением.

– Вообще-то, и без маньяка желающих нашлось бы хоть отбавляй, – начал он. – Черномазые – те ее ненавидели. Эти ребята особенно не церемонятся, для них ведь человека прирезать – раз плюнуть. А уж тем более проститутку. Это все, что я знаю. Но думаю, многим полегчало, когда ее прикончили. Катька любила и умела ввязываться в авантюры. У нее был прямо-таки талант нарываться на разные неприятности.

– А Кайзер?

На лице Артиста появилось неподдельное раздражение. Судя по всему, он уже досадовал на себя за то, что так легко поддался на провокацию.

– При чем здесь Кайзер?

– Ребята Кайзера могли ее убрать? – вмешался в разговор Скворцов.

– Глупости, – неуверенно возразил Артист. – Зачем Кайзеру Катьку убивать? Он ее и в глаза-то не видел!

– А ты?

– А что я?

– У тебя была какая-нибудь причина ее ненавидеть?

– Да вы что? – испугался Артист. – Я что, похож на Мясника? Я же совсем по другому профилю… Да эти шлюхи, между прочим, меня кормят!

Парамонов поморщился и перевернул фотографию Кати Литвиновой.

– Ладно, продолжим. Что можешь сказать об этой?

Несколько секунд Артист внимательно изучал снимок, на котором была запечатлена Женя Гончаренко, а затем как-то неуверенно произнес:

– Вроде бы лицо знакомое, но… Нет, ничего определенного сказать не могу!

– А эта? – Парамонов показал на фото Виолетты Федоткиной.

– Эту знаю, – вдруг улыбнулся Артист. – Классная была телка. Кого-кого, а Фиксу, то бишь Ветку Федоткину, мне искренне жаль. Пропала девчонка ни за что ни про что, а могла ведь далеко пойти. Красавица была, ну просто загляденье, да и мозгов у нее было побольше, чем у других. Я все никак не мог понять, зачем ей-то на Невском стоять? Ей бы в фотомодели или в любовницы к какому-нибудь депутату. А лучше в жены. Характер у нее был золотой. Сколько живу, таких не встречал. Ей-богу, женился бы на ней, если бы не принципы…

– Почему же она занималась проституцией?

– Из-за бабок. У Ветки же был ребенок. Кажется, сын. Или девочка… Родила она лет в пятнадцать. Кто отец, никому не говорила. А может, и сама не знала. Хотя, наверное, знала. А не говорила, потому что не хотела. Она ведь была скрытной до ужаса… Так вот, кроме малыша, на Веткиной шее сидела еще и парализованная бабушка. Вот и прикиньте, сколько требуется денег, чтобы содержать больную старуху и маленького ребенка.

– А родители? Они не помогали?

– Лет пять-семь назад ее родители погибли в автомобильной катастрофе. Ехали на дачу и врезались в грузовик. Только не спрашивайте, кто мог Фиксу пришить. Из наших – никто. Я имею в виду братков. Да и девочки ее любили.