Чёрт. Разумеется, нет. Я сам-то по слоям ещё кое-как хожу, не освоился, а тут Могильник и упыри. Где я их возьму, за ближайшие минуты? Как перекину сюда? Что я вообще знаю об этом?

— …ладно, — неожиданно заключил Смерть, продолжая потягивать вино. — Допустим, практическую часть я возьму на себя.

— С чего такая щедрость? — не понял я.

— Решать проблемы — это, в первую очередь, использовать мозг. Плюс к тому, мне больно смотреть, как ты морщишься и пучишь глаза, пытаясь открыть Дверь в очередной раз. Так что давай так: ты придумываешь решение — я помогаю, но делаю ровно то, что ты скажешь. Вся ответственность — на тебе и твоих решениях.

Я выдохнул. Похоже, что Смерть забавляется происходящим, сколько бы он ни говорил про серьёзность нарушения правил. Я интересен — и он с интересом смотрит за мной, помогает и подсказывает. Но что будет, когда ему надоест эта игра?

— Тогда начни с того, чтобы убрать улики, — кивнул я. — Дохлых Пожирателей — туда, откуда явились… Этого мужика — на третий слой, или где он там торчал, пока его не начали призывать.

Смерть щёлкнул пальцем; три синих вспышки — и дохлые твари с Алексеем исчезли из помещения.

— Лёша?! — вскрикнула его вдова. — Лёша, где ты?

Гадалка всё рылась в шкафах.

— Хорошо, — кивнул Смерть. — А с этими что сделаешь?

— Что сделаю?

— Они видели тебя. И видели, что ты можешь. Оставишь их тут? Такие свидетели — просто подарок для Отдела.

Я моргнул.

— Ты мне их грохнуть предлагаешь, или что?..

Он улыбнулся.

— Я Смерть. Что ещё я могу предложить?

Я застыл на секунду.

— А ты собирался миндальничать с ними, что ли? — отрезал Аббадон. — Сам же хотел открыть тут Могильник и выпустить упырей. Что, по-твоему, случится, если выпустить тут несколько десятков голодных мертвецов?

Он глядел на меня, поджав губы, и явно ждал, что я выберу. Проверка. Достаточно ли я интересен и не станет ли эта игра слишком скучной и пресной.

И, в каком-то смысле, он ведь был прав. Кто мне эти двое? Истеричка и гадалка, которых я вижу в первый раз. И которые принесут уйму проблем, если Отдел их разговорит.

Казалось бы, чего проще. У меня ведь частица сил Смерти, так? В каком-то смысле, я — жнец душ на стажировке. А они — моя жатва. Прикончить, быстро и безболезненно. А души — на тот же третий слой, чтобы Отдел не докопался. Пусть муж и жена воссоединятся в посмертии, пусть…

Или?..

Я шагнул вперёд; синяя вспышка — и мир вокруг меня обрёл краски и тепло.

— А вот и я, — выдохнул я, шагая к женщинам.

— Что? — бодрая вдова метнулась ко мне. — Что произошло? Что с Лёшей?..

— Всё с Лёшей нормально, — я махнул рукой. — Ну… насколько можно так говорить о покойнике. Сейчас он в лучшем мире, и это его полностью устраивает. Поэтому два правила. Первое: никаких больше попыток вызвать его оттуда сюда, даже самых несерьёзных и малюсеньких. Это понятно?

Женщина кивнула, нервно сглотнув и прижав к себе сумочку.

— И второе. Если ты хоть кому-то, хоть где-то, хоть как-то скажешь или даже намекнёшь на то, что видела — у Лёши будут серьёзные проблемы, — заявил я. — Его с того света достанут, и поверь, это была не фигура речи.

Лучший залог успешных переговоров — личная мотивация не так ли?

— Поэтому иди домой и забудь обо всём, что видела, — велел я. — Быстрее, пока они ещё не приехали! Если Отдел найдёт тебя сам и спросит — скажешь, что случился прорыв, открылся Могильник, ты испугалась, но успела убежать.