Он схватил с прилавка большую деревянную линейку и, размахивая над головой, словно дубиной, стал продвигаться вперед. Готье выхватил шпагу и устремился к нему навстречу, защищая собой обеих дам.

– Положи! – скомандовал он. – Ты слишком шумишь. Видимо, твоя совесть нечиста, дружок! Пришло время поучить тебя вежливости. Отходи назад, если не хочешь, чтобы я тебя проткнул, как индюшку!

Филиберт перевел взгляд с лица юноши на шпагу, приставленную к его животу, и издал звук, похожий на ржание. Но вместо того чтобы отступить, как ему было велено, он отпрыгнул в сторону так быстро и неожиданно, что Готье растерялся. Филиберт ударил его линейкой, выбил из рук оружие. С победным криком гигант бросился на конюха и повалил его. Беранже бросился на помощь другу, двумя руками схватив Филиберта за гриву. Послышался крик, похожий на рев раненого слона. В это время Амандина, подобрав линейку, пыталась вытеснить Катрин и Луазу из магазина. Обе сестры решили дать отпор этой мегере. Однако уже через несколько минут в сражении стали побеждать Ла Верны. Луаза в полуобморочном состоянии прислонилась к стене. В это время Амандина, сидя верхом на Катрин, изо всех сил пыталась задушить ее вуалью. Филиберт скинул Беранже ударом локтя и принялся за несчастного Готье. Исход боя был предрешен, как вдруг с появлением Жака де Руссе в дом явился закон. Жак, словно спустившийся с небес архангел Михаил, бросился на выручку лишившейся чувств Катрин.

Амандина была отброшена в сторону. Четверо лучников, связав Филиберта, прекратили мучения Готье. Катрин оказалась лицом к лицу со своим спасителем. Тот глядел на нее завороженным взглядом, в котором читался восторг ребенка, получившего рождественский подарок.

– Катрин! – воскликнул он. – Так это правда! Это действительно вы…

– Конечно, это я! А как вы сами думаете?

– Я не знаю. Когда мальчишка сообщил, что вы за мной послали, я чуть было не прогнал его пинком, но он описал вас так точно, что я ему поверил. Вы все-таки должны были предупредить меня о своем приезде. Радость может и убить.

Она улыбнулась, приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать его в щеку, потом сделала два шага назад, чтобы лучше рассмотреть.

– Для умирающего вы слишком хорошо выглядите. У вас здоровый цвет лица, ясный взгляд, твердая походка. Может быть, вы лишь чуточку располнели…

Руссе был типичным бургундцем, отличающимся отменным здоровьем и проводящим больше времени за столом, чем в седле.

– Вы хотите сказать, что я растолстел, как свинья? – спросил он. – Что ж вы хотите? В Дижоне, у которого от столицы осталось лишь название, есть чем закусить. Убиваем время как можем! – Тяжело вздохнув, Жак де Руссе продолжил: – Теперь объясните мне причину этого сражения. Эти люди на вас напали, не так ли? Но я хотел бы знать, почему?

В нескольких словах Катрин объяснила ему ситуацию, рассказав, как она приехала в тот момент, когда Луазу вытолкали за дверь, и как Ла Верны пытались запретить ей навестить дядю Матье.

– Вам же уже сказали, что его здесь нет! – выкрикнула Амандина, вырываясь из рук солдат.

– Где же он в таком случае?

– Откуда я знаю? Он уехал однажды утром, сказав, что собирается совершить путешествие в… Савойю или в Шампань, я точно не знаю. С тех пор от него нет никаких известий.

– Как это правдоподобно! Много лет назад мой дядя страшился дальних дорог, которые сейчас к тому же и небезопасны. Учитывая возраст и болезни… Если отъезды и случались, то всегда в сопровождении нескольких слуг. Кстати, а где вся домашняя прислуга?

– Те, кто ему нужен, переехали в Марсаннэ.