Он прищурился:

— Откуда вы знаете?

— Я думала, это очевидно, — неуклюже выкрутилась она. — Невежественные люди обычно не способны тонко чувствовать, а вы доказали обратное.

— Неужели?

Ли понимал, что не очень-то разумно с его стороны задирать ее, но ему нравилось наблюдать, как Айрин пытается его задобрить. Кроме того, несмотря на свойственный Ли скептицизм, его не мог оставить равнодушным призыв, читавшийся в ее серых глазах.

— Вы… вы были добры к Эмми, — слегка поколебавшись, проговорила Айрин и отвернулась, чтобы избежать его взгляда. — Я очень рада, что вы поехали с нами.

— Да, я тоже, — моментально откликнулся Ли на это признание, в то же время понимая, что его собственные мотивы были не совсем бескорыстными.

Стоя рядом с Айрин, он вдыхал теплый запах ее кожи, и этот нежный аромат вдруг пробудил в нем острое желание.

Господи, с тоской сказал себе Ли, я жажду прикоснуться к ней. В этот момент его не волновало, кто она и что здесь делает, ему только хотелось стянуть с нее свитер и скользнуть вдруг вспотевшими ладонями в целомудренный вырез ее блузки. Интересно, как она отреагирует? Что будет, если он накроет ладонями ее небольшие высокие груди? Ли хотел увидеть ее потемневшие глаза, когда он будет ласкать и сжимать их.

— Так я прощена?

Когда Айрин заговорила, он не сразу смог взять себя в руки и ответить ей.

— Прощены? — низким голосом переспросил он, и Айрин, должно быть, не предчувствуя опасности, повернула голову и взглянула на него, однако, увидев в его глазах пламя, тут же залилась горячим, мучительным румянцем.

— За… за то, что не сказала вам о своем образовании, — выпалила она, явно смущенная своим открытием, и Ли вдруг вспомнил, зачем отошел к окну — ему требовалось время, чтобы обдумать сказанное ею. — Почему… почему вы не рассказываете о своей дочери? — сбивчиво проговорила она. — По-моему, вы очень без нее скучаете.

Ли резко выдохнул. Показалось ли ему, что она выглядит виноватой? А может быть, страх стал причиной возбуждения, отразившегося на ее лице? Но одно он знал точно: ему не хотелось сейчас говорить о Кристи. Было бы почти кощунством использовать дочь, для того чтобы сбросить с себя это состояние.

— Вы боитесь меня? — резко спросил Ли, и на этот раз у него не было никаких сомнений: Айрин отшатнулась от него.

— Нет, — сказала она высоким от напряжения голосом. — С какой стати мне вас бояться? Я… я ведь почти не знаю вас.

— О-о, полагаю, прекрасно знаете, — вкрадчиво возразил Ли, чувствуя, что его усилия избавиться от невольного влечения ни к чему не приводят. — Если не меня, то, по крайней мере, обо мне, — уточнил он. — Вы, очевидно, уже начинаете спрашивать себя, а нет ли в этих слухах доли правды. Как вы думаете, достаточно ли вы женщина, чтобы выяснить это?

Ли услышал, как у нее перехватило дыхание. Айрин отступила назад.

— Я думаю, что вы просто смеетесь надо мной, мистер Роуленд, — сказала она, храбро улыбнувшись. Однако улыбка не коснулась ее глаз, и Ли понял, что она действительно напугана. — Может быть, мы сядем? Я не допила свой сок. Ее старания урезонить его отнюдь не понравились Ли. Напротив, вызвали раздражение. Проклятье! — она ведет себя так, словно он переступил черту и ей приходится бить его по пальцам, чтобы отогнать. Неужели Айрин действительно считает, что обманула его своей трогательной попыткой казаться светской? Если бы у нее была хоть капля здравого смысла, она бы вообще не встала со своего кресла.

— Знаете, что я думаю? — протянул он, видя, как Айрин отступает к книжным полкам.