Перед тем как отключиться, я думал о Джеймсе Траскотте и о том, почему он так внезапно появился в моей жизни. Совпадение? Вряд ли. Я обратился к своей приятельнице в Квонтико и попросил навести подробные справки насчет Траскотта. Монни Доннелли пообещала, что скоро я буду знать о нем даже больше, чем хотел бы.

Я собрал свои бумаги. Глупо оставлять их вот так, без присмотра, и раньше я не сделал бы подобной ошибки; впрочем, спать в самолете тоже не в моих привычках. В последнее время все в моей жизни куда-то сдвинулось. Вот только куда?

Досье на Мэри Смит за эти дни раздулось до неимоверных размеров. Правда, последняя история оказалась ложной тревогой. Я даже не был уверен, что за ней стояла Мэри Смит.

Просматривая отчеты об убийствах, я замечал, что с каждым разом преступник действует более уверенно и агрессивно. Он буквально сжимал круги вокруг своих жертв. Первое нападение — на Патрис Беннет — произошло в общественном месте. В следующий раз это случилось уже возле дома Антонии Шифман. А теперь все свидетельствовало о том, что Мэри Смит провела часть ночи в особняке Марти Лавенстайн-Белл и потом убила ее в бассейне.

В общем, я вернулся в Лос-Анджелес, вышел в город и нанял машину, хотя мог бы вызвать агента Пейджа.

Филиал Бюро в Лос-Анджелесе давал сто очков вперед нашей штаб-квартире в округе Колумбия. Вместо тесного и запутанного лабиринта коридорчиков меня встретила ажурная конструкция с панелями из полированного стекла и морем дневного света. Из комнаты, которую мне выделили на пятнадцатом этаже, открывался просторный вид на Музей Гетти и окрестности. В других региональных отделениях мне в лучшем случае давали стол и стул.

Агент Пейдж появился через десять минут. Это был очень смышленый и амбициозный парень, которого после определенной подготовки ожидало большое будущее, но сейчас мне не хотелось, чтобы кто-либо торчал за моей спиной. Хватит с меня одного директора Бернса, да еще этого чертова писаки, Джеймса Траскотта. Кем он себя возомнил — моим Босуэллом?

Пейдж спросил, может ли он мне чем-нибудь помочь. Я протянул ему папку с досье:

— Эта информация устарела по меньшей мере на сутки. Я хочу знать все, что знает детектив Галетта. А также то, чего ей еще не известно. Так что бери ноги в руки и…

— Есть! — отчеканил он и удалился.

Задание, которое я ему дал, не было пустым поводом. Мне действительно требовалось быть в курсе событий, а то, что этим я убивал двух зайцев, спровадив с глаз долой агента Пейджа… тем лучше.

Я вырвал из блокнота чистый листок и набросал несколько вопросов, над которыми размышлял по дороге из аэропорта.

«М. Лавенстайн-Белл — как проникнуть в дом?

Есть ли у преступника черный список? Действует ли он по порядку? Существуют ли какие-нибудь косвенные связи между жертвами? Нужно ли их искать?»

Простейшая формула моей профессии: «как» плюс «почему» равно «кто». Если я хочу узнать о Мэри Смит, надо шаг за шагом сопоставить все сходства и различия — и все их возможные сочетания — в каждом из ее преступлений. Значит, необходимо заглянуть в особняк Лавенстайн-Белл.

Я написал: «Электронные письма/Злоумышленник?»

Мои мысли вертелись вокруг данной проблемы. Что общего между настоящим преступником и личностью, созданной им в письмах? Как они пересекаются? Насколько честно — хотя это слово не слишком подходящее — пишет Мэри Смит? В чем она лукавит?

Пока я этого не выясню, мне придется гоняться за двумя подозреваемыми сразу. А вдруг моя следующая встреча поможет немного разобраться с письмами?

Я записал еще один вопрос: «Орудия убийства?»

Большинство серийных убийц пользуются двумя разными видами оружия, и Мэри Смит не являлась исключением.

Первое служит для умерщвления. В данном случае это пистолет.