Флэгг покачал головой:

— Не вини себя. Клэри знал, что его отряду предстоит последний бой. Он показал мне свиток — там говорится об этом без обиняков. Я сжег его в кухонном очаге, так велел сам полковник. Судьбы зайцев из Саламандастрона предопределены с рождения. Они в юности приносят клятву отдать жизнь борьбе с пиратами. Таков их удел.

Минута шла за минутой, час за часом; рэдволльцы застыли в ожидании. Порой тени пробегали по тропе, и казалось, вдали слышен шорох шагов; но в следующее мгновение все понимали, что это всего лишь тени несущихся по небу туч и шелест ветра, играющего листвой.

Гейб Дикобраз взглянул на восток — небо над верхушками деревьев уже чуть посветлело.

— Через пару часов рассветет.

— Ш-ш-ш! Мне кажется, я что-то слышу, — сказал Симеон.

Аббат Бернар вскинул лапы, призывая всех к молчанию:

— Что? Что ты слышишь, Симеон?

— Пожалуй, лязг металла… да, да, это лязг металла.

Неужели на тропе никого не видать?

— Ни души.

— Снова он, этот звук. Теперь уже на самой опушке.

Лязг металла… Подожди… Это же цепи! Как я сразу не догадался!

Сакстус подпрыгнул и радостно завопил:

— Урра! Они идут! Я вижу, вижу! Вон там Раф Кисточка, а за ним невольники.

— Приготовьте лук и стрелы и становитесь вот здесь, рядом со мной, — на всякий случай распорядился Флэгг. — Сакстус, Кротоначальник, Гейб, возьмите у ворот пики. Да не зевайте! Вдруг за ними гонятся крысы!

Но погони не было; вскоре невольники оказались в стенах обители, в полной безопасности. Когда цепи были сняты с их исхудалых лап, аббат Бернар принялся расспрашивать трех белок, что же произошло в крысином лагере. Роза и Дубовый Том плакали навзрыд; даже невозмутимый Раф Кисточка не мог сдержать слез, вспоминая о подвиге дозорного отряда зайцев:

— Они знали, их ждет смерть. Но они шли без страха, смеялись и шутили. Я видел, крысы навалились на них со всех сторон.

— Кто мог знать, что они отважатся на такое? — Голос Дубового Тома прерывался, губы дрожали. — Погибнуть, чтобы выручить других.

Платок Розы промок насквозь, и Кротоначальник протянул ей свой.

— Они совсем не боялись смерти. Рози улыбнулась мне на прощание и сказала: «Увидимся».

Прежде чем лечь, Симеон и аббат подошли к главным воротам проверить, все ли в порядке. На небе уже вспыхивали алые отблески рассвета.

— Вот так — за одну ночь кто-то обретает свободу, а кто-то находит смерть.

Аббат оттолкнул с дороги камень:

— Ты прав, Симеон. Эй, вы двое, что это вы здесь делаете? Ну-ка сюда, живо!

В ворота вкатились Бэгг и Ранн, оба в ночных рубашках.

— Почему вы не в кроватях, негодники? Или по грибы спозаранку собрались?

Бэгг сонно потер глаза лапой:

— Да нет, мы просто помахали на прощание Флэггу и матушке Меллус.

— Флэггу и матушке Меллус!

— Честное слово, мы их видели!

— Они вон куда пошли, в лес. — Ранн показал на север. — У них с собой были огроменные луки и полным-полно стрел.

35

Габул выдернул из ножен меч и подозрительно зыркнул на трех капитанов, вошедших в пиршественный зал во главе целой орды пиратов:

— Зачем явились? Что надо?

— Ты сам приказал нам явиться, Габул.

— Есть новости?

— Никаких. Похоже, проклятый Кривоглаз пошел ко дну вместе с «Темной королевой».