| — И вот, — рассказывал я панне Цивле, — представьте себе, что благодаря этим фотографиям и статье в «Таймс» под названием «Everyone was deeply touched» или что-то в этом роде, за опоздание наш машинист получил никакой не выговор, а, напротив, золотые часы и грамоту, а бабке Марии, несмотря на то, что автомобиль, как я уже говорил, застрахован не был, мсье Россе, представитель фирмы «Ситроен» во всей Восточной Европе, уже через несколько дней вручил ключи от новой машины. — Нет, не может быть! — воскликнула панна Цивле, взглянув в зеркало, — золотые часы и новый «ситроен»? Да ведь такой автомобиль наверняка стоил кучу денег, небось, еще больше, чем теперь. — Верно, — согласился я, — но всему виной англосаксонская пресса, уже в ту пору сила нешуточная. Напечатай фотографии жалких останков «ситроена» и целого-невредимого локомотива, к примеру, «Курьер львовски» или «Гонец Всходней Малопольски», опиши все, как было, скажем, «Илюстрованы курьер цодзенны», пусть бы даже репортаж сопровождался снимками с места происшествия, ни одна собака бы не поверила: — Грош цена этим байкам, — в один голос твердили бы читатели, — каким же, интересно, чудом, — гоготали бы они, — на локомотиве не осталось ни царапины, да еще это пресловутое везение, благодаря которому парочка якобы успела вовремя выскочить из лимузина, ну уж нет, нас на такой бездарной мякине не проведешь, это же чушь на постном масле, будто барышню с ее инструктором спасла Матерь Божья, нечего нам тут припутывать религию к сенсации или, хуже того, к рекламе! — Но когда статья спустя несколько дней появилась на страницах «Таймс», реакция и последствия оказались совершенно иного рода. Сперва в Хшанов позвонил мистер Уиллман Кокс из Лондона, заявивший: — Дорогой пан директор Зелинский, позвольте заказать вашей фабрике пятнадцать локомотивов, это для начала, а вообще-то, признаюсь вам по секрету, с подобной ситуацией я сталкиваюсь впервые за все время руководства «Бритиш рейлвейз» — звонят самые обыкновенные люди и орут в трубку: — Отчего у нас нет таких локомотивов? Отчего на родине Ватта и Стивенсона не производят такое чудо? Мы требуем, чтобы наши поезда обслуживались только этими машинами и никакими другими. — Но и это еще не все, дорогой пан директор Зелинский, — вещал президент «Бритиш рейлвейз», — вчера, представьте себе, я имел беседу на Даунинг-стрит, и личный секретарь господина премьера любезно информировал меня, что фотографию вашего локомотива, распоровшего этого французского уродца, эту их республиканскую жестянку из-под сардин, так вот, снимок весьма удовлетворенно рассматривали господин премьер с наследником трона, принцем Уэльским, чье Высочество соблаговолило поинтересоваться сальдо торгового оборота с вашей героической страной, и это побудило министра путей сообщения расспросить меня о вашей фабрике; я ответил, что мы давно уже сотрудничаем, и единственное, что связывает мне руки, это наши таможенные пошлины на паровозы, семафоры et cetera, а министр ответил: — Поставим вопрос на заседании палаты общин, — per saldo спешу довести до вашего сведения, дорогой пан директор Зелинский, что мы официально заказываем пятнадцать паровозов, причем без всяких обкаток, а если вы окажете нам любезность и доверите посреднические услуги — понимаю, понимаю, это вопрос весьма деликатный, — так вот, в качестве ваших посредников мы можем продать двадцать штук в Австралию, тридцать две в Индию, семь на Цейлон, восемь в Бантустан и один на Фолкленды — один, потому что там мы пока еще только проектируем первую железную дорогу. — Перестаньте, бога ради, — отмахнулась панна Цивле, отпустив на мгновение руль, — перестаньте, или мы сейчас окажемся на тротуаре. |
