С этой головоломкой я справилась довольно быстро. Повернувшись, чтобы пойти внутрь – по необыкновенно зеленой траве – я отметила, что три куста помидоров, посаженных неделю назад, увешаны зрелыми красными плодами.

Это зрелище заставило меня остановиться. Когда это произошло? В прошлый раз, когда я их видела, где-то неделю назад, они выглядели чахлыми и остро нуждающимися в воде и удобрениях. Тот, что слева, еле ноги волочил (если у растений, конечно, есть ноги). Теперь же все три куста были пышными и зелеными и прогибались под весом плодов. Словно кто-то удобрял их улучшенной версией Miracle-Gro фирма-производитель удобрений). С открытым ртом, я оглядывалась вокруг, чтобы проверить другие цветы и кустарники во дворе, и их было предостаточно. Многие женщины рода Стэкхаус были ярыми садоводами, они сажали розы, маргаритки, гортензии, грушевые деревья. Так много цветущих и зеленеющих растений, выращенных поколениями женщин Стэкхаус. Я худо-бедно поддерживала их в порядке. Но... что за черт? Такое ощущение, что пока я была погружена во мрак последних нескольких дней, весь двор принимал стероиды.

Или, возможно, Веселый Зеленый Гигант нанес визит. Все, что могло цвести – было усыпано ослепительными цветами, все, что могло плодоносить – покрыто спелыми плодами. Вокруг все было зеленым, блестящим и густым. Как это произошло? Сорвав пару особенно спелых и круглых помидоров, я отправилась в дом. Очевидно, моим обедом будет сэндвич с беконом и помидорами, однако перед этим нужно было сделать кое-что. Я нашла свой телефон и пролистала список контактов.

Есть, я нашла номер Бернадетт Мерлотт. Бернадетт, или Берни, была матерью-перевертышем Сэма. Хотя моей мамы не стало, когда мне было семь (так что из меня эксперт никудышный), Сэм, похоже, в хороших с ней отношениях. Если когда и был подходящий момент позвонить маме, сейчас именно он. Не скажу, что разговор был приятным, он был короче чем мог бы быть, но к тому времени, когда я повесила трубку, Берни Мерлотт паковала сумку, направляясь в Бон Темпс.

Она приедет в конце дня. Правильно ли я поступила? Поспорив с самой собой, я пришла к выводу, что сделала то, что должна была сделать. И еще – что заслужила выходной, а возможно и не один.

Я позвонила в "Мерлотт" и сказала Кеннеди, что у меня грипп. Она согласилась звонить, только если будет крайняя необходимость, а пока оставить меня в покое, чтобы прийти в себя.

– Сомневаюсь, чтобы у кого-то был грипп в июле. Но Сэм позвонил и сказал то же самое, – ответила Кеннеди с улыбкой в голосе.

– Черт побери, – подумала я.

Выкинула ненужный хлам и разложила оставшиеся вещи, как мне показалось более разумно. И ожидала услышать... хоть кого-нибудь. Но телефон не звонил. Я слушала только тишину.

У меня не было ничего, кроме помидоров, они и пошли для сандвичей, но со временем спелые плоды закончились, на ветках остались только зеленые.

Рыжеволосая женщина вышла из тюремных ворот медленно, с подозрением, как будто подозревая, что это чья-то шутка. Она заморгала на ярком солнце и направилась в сторону дороги.

Там стояла припаркованная машина, но она не обратила на нее внимания. Рыжеволосой женщине даже не пришло в голову, что пассажиры ждали ее. Обычный мужчина выбрался из переднего кресла.

Именно так она подумала о нем: обычный. Его волосы были обычного темного цвета, он был обычного роста, обычного телосложения, и у него была обычная улыбка. Тем не менее, его зубы были белыми и безукоризненными. А глаза скрыты за темными очками.

– Мисс Фоулер, – позвал он.

– Мы приехали за вами, – колеблясь, она повернулась в его сторону. Солнце светила ей прямо в глаза, и она прищурилась. Она так много пережила – развалившиеся браки, разорванные отношения, участь матери-одиночки, предательства, пулевое ранение.