— Ты че, глухой?

Я не пытался убежать. Вместо этого я старательно выискивал на лицах парней, — на вид им было от двадцати до двадцати пяти, — следы нарождающегося припадка и пока ничего не замечал. Здоровый цвет лица, пара прыщиков, а у одного даже премерзкого вида бородавка на шее. Дыхание стало понемногу выравниваться.

— Чего вы… хотите? — спросил я, запнувшись на полуфразе. Уверившись, что никто из парней на мои пальцы не претендует, я снова стал думать о том, что произошло в поезде. Сосредоточиться на разговоре эти мысли не помогали.

— Чего хотим? — переспросил стоявший ко мне ближе всех короткостриженный крепыш. — Трубу я дома забыл, позвонить хочу.

— Позвонить?..

— Пацаны, да он по ходу обдолбанный! — воскликнул вдруг еще один. Я перевел на него взгляд: высокий, худой, с рыжими волосами и большими передними зубами. Обдолбанный? Что он имел ввиду? Бледность, расширенные зрачки, заторможенная реакция? Я тоже скоро начну трястись и охотиться за кадыками? Дышать снова стало тяжело.

— Слышь, шкед, — ухмыльнулся крепыш, — может у тебя чего курнуть есть? С пацанами не поделишься? Иначе пацаны недовольны будут, кто — то пострадать может. Правильно я говорю, Кастет?

— Правильно, — прогнусил третий. Мне показалось, самый здоровый из всех. — Короче, снимай куртку и кроссовки, пидор. Все ясно?!

И, видимо, чтобы убедиться, что я действительно все понял, потянулся правой рукой и схватил меня за шиворот. Я был все еще слишком ошарашен, чтобы соображать, и дальше все получилось само. Хватая меня, «Кастет», заодно чуть надавил на плечо. Можете проверить, такое всегда происходит, когда пытаешься что-либо сграбастать в кулак — ты еще чуть-чуть давишь. Я в свою очередь прореагировал так же, как и любой, чей стаж вдумчивых занятий тайцзицюань превышал бы пять лет — я не стал сопротивляться. Если уж противник куда-то движется — не стоит ему мешать. Мое плечо расслабилось, пропустив руку Кастета — а заодно и все его немаленькое тело — немного вперед. У него оставались бы шансы сохранить равновесие, если бы после я не стукнул его легонько голенью куда — то в область колена. Слабый удар — и комара не прихлопнешь, но его хватило, чтобы Кастет перевел внимание на нижнюю часть туловища, сделав верхнюю неспособной реагировать на новые опасности. Оставалось только подцепить уже безвольный локоть правой руки Кастета и потянуть его чуть вниз. Одновременно с этим я шагнул назад и в сторону — чтобы Кастету было куда падать. Он и стал падать. А так как правой рукой я все еще держал его за локоть, чтобы не упасть самому, я должен был перевести куда — то инерцию падения чужого тела, часть которой перешла ко мне. Я и перевел эту часть в удар локтем левой руки. Получилось сильнее, чем я хотел. В последний момент я успел изменить падение Кастета так, чтобы он ударился о плитку станции не головой, а плечом.

Я выпрямился и только тогда понял, что началась драка. Трое оставшихся стоять гопников удивлены были не меньше. Первым опомнился крепыш.

— Ах, ты сука!

Он стоял ближе всех, а потому даже не подумал подходить. Сразу начал замахиваться. Кулак летел ко мне по широкой-широкой дуге. Я весь сжался в клубочек, присев на правую ногу, закрывая лицо ладошкой правой руки. Как только скручиваться дальше стало некуда, я снова расслабился. Голеностоп моей левой ноги почти без моего участия полетел верх и в какой-то момент встретился с лицом крепыша. Выпрямляясь, я бросил руки в сторону третьего парня — он почему-то решил просто на меня побежать, не замахиваясь и не поднимая рук.