— Но он не умер! — выкрикнул кто-то.

Это снова вызвало гул голосов. Я осознала, что зажимаю уши ладонями. Нужно было выбираться оттуда. Я больше не могла этого выносить.

Джули и Миранда оживленно разговаривали с Преллером, отчаянно жестикулируя и указывая на гроб. Я решила, что поговорю с ними позже.

По боковому проходу я направилась к выходу из часовни. Мне сдавило грудь. Было тяжело дышать. Мне был нужен свежий воздух. Нужно было пойти куда-то и поразмышлять. Нужно было сбежать.

Я была уже на полпути, когда заметила, что Дина Фиар наблюдает за мной. Я остановилась и повернулась к ней. Она что-то прожестикулировала, но я не поняла что. Казалось, она о чем-то умоляет меня. Выражение ее лица было напряженным.

Она сложила руки рупором у рта и крикнула. Но отбивающиеся от стен голоса заглушили ее. Я ничего не услышала.

Я помахала ей. Мне не хотелось разговаривать с Диной. Мне было необходимо сбежать. Я развернулась и побежала к выходу. Распахнув двумя руками дверь, я шагнула навстречу солнечному свету.

Яркий свет вынудил меня прикрыть глаза рукой. Я глубоко вдохнула теплый воздух и увидела на другой стороне дороги группу детишек, которые смеялись и гонялись друг за другом по детской площадке.

Я всхлипнула. Мне вдруг захотелось оказаться там с ними. Захотелось снова стать ребенком.

Я снова вздохнула и направилась к бетонному крыльцу часовни. Мимо меня пробежал парень в синих трениках и красной кепке с эмблемой «Ред Сокс», рядом с ним на поводке бежала небольшая коричневая собачонка.

Солнечный свет приятно грел мое лицо. Я оставила машину у обочины и немного погуляла. Я была потрясена, Дневник. Я была в шоке. Но, скорее всего, все, кто был на похоронах, были так же расстроены, сбиты с толку и напуганы, как и я.

Нарезав несколько кругов по Норт-Хиллз, я вернулась в машину. Мне нужно было ехать домой. Дорогу я вообще не запомнила.

Следующее, что я помню, была наша подъездная дорожка. А потом я через заднюю дверь вошла в кухню. Схватилась за кухонную тумбу. Меня знобило и подташнивало.

— Мам? Пап? — позвала я. Но они, естественно, были на работе.

Я вдруг осознала, что целый день не ела. Возможно, еда сможет меня успокоить. Я как раз направлялась в кухню, когда запищал мой телефон.

Я достала телефон и уставилась на экран. Новое сообщение. Номер мне был незнаком. Я перевела взгляд на сообщение и прочла:

«Это я. Дина. Его еще не похоронили. Еще не поздно».

Я уставилась на светящийся экран. Перечитала сообщение еще раз. Я знала, о чем говорит Дина. Мне не пришлось ломать голову над этим.

Я как будто снова увидела ее стоящей посреди прохода в часовне, напряженную, с вытянутым перед собой амулетом, сконцентрированную и бормочущую, бормочущую. И она заставила тело двигаться. Заставила Блэйда сесть. Заставила его повернуться и указать на меня. Смотреть на меня жуткими стеклянными глазами.

И я знала, чего она хотела теперь. Она хотела закончить оживлять Блэйда. Она хотела закончить то, что начала в часовне. Но зачем? Почему она хотела вернуть Блэйда?

Чтобы узнать, кто его убил? Она думала, что если вернет его, то он назовет своего убийцу? То есть меня?

От этой мысли я содрогнулась. Телефон выскользнул у меня из рук и упал на пол. Когда я наклонилась за ним, он снова запищал.

Пришло еще одно сообщение от Дины:

«Это срочно. Иди ко мне домой немедленно».

А потом еще одно:

«Не раздумывай.