— Вот именно. Здоровенный такой мужик. Косая сажень!

— Но почему Демидыч?

— А-а-а! — сообразил Филя. — От своей фамилии. Володька Демидов он. Мог троих в охапке тащить!

— Смотри-ка, тезка мой! Я ведь урожденная Демидова.

— Ну тогда мне лично все понятно! — Филя широким жестом обвел гостиную. — Не, у него такого особняка точно нет. Так что, знаете, как в том анекдоте: «Цыперович, вы не родственник того Цыперовича, который уехал за границу?» — «Что вы, что вы! Даже и не однофамилец!»

Переждав очередную волну смеха, Филя продолжил:

— Словом, лежу я и думаю, что Демидыч сейчас своим храпом всех «духов» на ноги поставит. Тянусь к нему, толкаю. Чувствую, он. А не храпит. То есть храпит, но не он. Я, конечно, туда-сюда — спят мои ребятки. Тихо спят, не шелохнутся. Так кто же храпит-то?! Нет, думаю, что-то тут не так, какая-то подлянка имеет место. Но какая? Выбрался я из стога. А луна! Не дай, говорю, бог! Автомат на взводе. Вдруг, думаю, «духи» с той стороны уже после нас пришли? Каково? Двигаю вокруг стога. И чем дальше — сильнее храп. Точно, «духи»! И тут мне прямо под ноги выкатывается живое существо вроде щенка. Но откуда же здесь собаки?! Пригляделся я и — мать моя! Да это же волчонок!

— Неужели это он так храпел, что разбудил вас? — сделала большие глаза Боярова.

— Нет! Куда ему! Папаша его храпел. А первой учуяла меня мамаша. Выскочила волчица, глазищи как фары! Рыкнула, к земле прижалась. Ну, думаю, мать моя женщина, сейчас прыгнет, зараза! Всю нашу операцию сорвет! А за ней следом — сам! Ну волчара! Ну матерый! А дальше еще с пяток малышей закувыркались. Это они, значит, тоже на ночлег устроились…

— Но запах? — спросила Боярова.

— А чего запах. Там же человечиной везде пахло. И свежей, и несвежей. Ладно, думаю, не стану им мешать. Стою, на самого гляжу внимательно. А тот зубы скалит и тихонько ворчит, тоже лишнего шуму не желает. Мамашка тем временем всех волчат за шиворот куда-то переволокла. И только тогда матерый посмотрел на меня на прощанье, повернулся и затрусил прочь.

— А почему же он все-таки не бросился на вас, Филипп?

— А что он, дурак? У меня ж автомат в руках! На взводе. Это ж, извините, и ежу понятно, чего можно натворить…

— Наверное, оно так, но мне все равно что-то не верится…

— Так и Севка тоже не поверил. Пока я ему свежий помет не показал. Ладно, дарю вам историю. Может, при случае сгодится.

— Обязательно сгодится, Филипп… А ведь я знаю, почему он на вас не кинулся. Сказать?

— А ну!

— Вы где-нибудь слышали, чтобы волки волков трогали? То-то и оно. Вас же как звали? «Русские волки». Вот вам и разгадка!

Елена Юрьевна с удовольствием рассмеялась. А Филя многозначительно поглядел на друзей и произнес с большим уважением:

— Вот что значит писатель! Нам бы такое и в голову не пришло!

— Ну а задание-то свое вы тогда выполнили? — вернулась к теме Боярова.

— Естественно.

— А что надо было сделать?

— Так. Ерунда. Ничего интересного, — сразу сник Филя.

— А что вы скажете, майор? — уважительно обратилась женщина к Севе.

— Да ну его! Соврет — недорого возьмет! — усмехнулся Голованов.

— И следы были, и помет. Ну и что?

— Да я про ваше задание.

— Ах это… Выполнили, конечно. А как иначе?

— Нет, — вздохнула Боярова, — с вами каши не сваришь…

И в это время в гостиную вошел крупный холеный мужчина лет сорока.