— Когда ее казнили, она не была девственницей.

— Но… — не сдавалась девушка, невзирая на умоляющие взгляды матери.

— Еще раз повторяю: она не была невинной девушкой. Палач перед казнью лишил ее девственности, так что все формальности были соблюдены.

Значит, бедную девочку еще и изнасиловали! Перед глазами Мессалины пронеслись воспоминания о Квинте и потные руки Сеяна, лезущие к ней под тунику. В этом есть какая-то высшая справедливость, что дочь этруска поплатилась за ее бесчестье, только почему она не может порадоваться этому факту?

Между тем размякший от вкусной еды, хорошего вина и близости юной красавицы, Макрон разоткровенничался с хозяйкой дома.

— Грядут большие перемены, — сообщил он доверительно Лепиде, поглядывая на полуобнаженную грудь Мессалины. — Апиката, перед тем как покончить с собой, отправила письмо принцепсу, из которого следует, что его сын Друз не умер естественной смертью, а был отравлен Сеяном и прелюбодейкой Ливиллой, его собственной невесткой, женой сына! Когда старик его прочел, то чуть не обезумел. Так что советую, дражайшая Лепида, во-первых, забыть этот разговор, а во-вторых, быстро взыскать долги, если таковые есть, с друзей Сеяна, а то, боюсь, взыскивать будет не с кого. Или, нет, наоборот: сначала взыскать, а затем забыть. Ты меня поняла?

— Чего уж не понять? — усмехнулась матрона. — Только мне взыскивать особо не с кого. Лучше я сразу постараюсь забыть. А какие у тебя планы? Как поживает твоя супруга?

— Отлично поживает, — ухмыльнулся понимающе Макрон. — Я ее оставил пока на Капри под присмотром принцепса. Думаю, что ей там самое место. Так что я свободен и буду рад видеть вас так часто, как это возможно. Мне сейчас как никогда нужны верные друзья. Мой дом — ваш дом, если ты меня, конечно, понимаешь…

Он многозначительно посмотрел на Мессалину, которая ответила ему ленивой улыбкой и зовущим взглядом из-под опущенных ресниц.

— Не знаю, насколько это прилично, — нахмурила брови Лепида. — Мы с дочерью добропорядочные римлянки из приличной семьи, и нам не пристало посещать одинокого мужчину, пусть даже и друга моего почившего супруга.

— Насколь